Переломный момент (СИ)

Она пошла в гостиную и заглянула в холодильник, тот был забит продуктами, соками и грейпфрутами. Интересно, когда они вчера успели заехать в магазин? На столе валялась упаковка алкозельцера и ещё какие-то таблетки. Выходит, и в аптеку тоже заехали. Лера заревела ещё пуще. Не переставая реветь, она достала грейпфрут, почистила его и съела. Организму грейпфрут понравился, а вот на душе стало ещё тоскливей. А когда человеку на душе тоскливо, он первым делом вспоминает мамочку. Лера взяла валявшийся на столе телефон и набрала материнский номер. Разумеется, она как всегда погорячилась, но поняла это уже как обычно после окончания разговора. Ведь с тем же успехом она могла бы и с памятником поговорить или с телевизором.

– Привет, мамулька! – сказала тоскливая Лера, увидев на экране прекрасное лицо собственной матери. Та, в отличие от Леры, была аккуратно причёсана и красиво одета.

– Мамулька? – безукоризненная левая бровь поползла вверх.

Действительно, Лера впервые в жизни назвала эту красивую женщину «мамулька».

– Скажи, ты когда-нибудь кого-нибудь любила?

Бровь поползла ещё выше и замерла в немом вопросе.

– Я имею в виду мужчину.

– Мужчину? Что за дурацкие вопросы?

– Ну моего отца ты хотя бы любила?

– Упаси Боже!

– А как же я тогда получилась?

– По молодости и по глупости.

– А он тебя любил?

– Вряд ли.

– А меня? Меня он любил?

– Лера! Если бы твой отец любил тебя, ты бы непременно знала, кто он такой, а я бы не числилась матерью-одиночкой.

Это прозвучало очень логично.

– А оргазм?

– Что оргазм?

– У тебя был оргазм?

– Почему тебя это интересует? И почему ты голышом? Никакой оргазм не оправдывает подобного поведения. Сейчас же оденься, причешись, а потом задавай идиотские вопросы.

Мама строго посмотрела и отключилась, а Лера заподозрила, что никакого оргазма в жизни той, похоже, и не было вовсе. Разумеется, тоже мне нашла, кого спрашивать! Надо было бабушку спросить, та бы точно честно всё рассказала, но бабушка умерла, когда Лере подобные вопросы в голову не приходили. Оставались только Мальвина с Галиной Ивановной. Уж, эти-то и о любви, и об оргазме точно всё знают. Вспомнив о Мальвине, Лера тут же вспомнила про малахиты. Она потрогала свою шею, хотя этого можно было и не делать, малахитов на шее не ощущалось, как и на руке. Неужели потеряли? То, что человек, которого она только что назвала, кем попало, мог их взять, даже не пришло ей в голову. Лера побежала в спальню и увидела подвеску и браслет на туалетном столике. Слёзы опять подступили к горлу и чуть не задушили.

Прежде чем отправиться к Мальвине, Лера нашла кучку своей одежды в углу ванной комнаты и с отвращением засунула всё в стиральную машину, установила режим деликатной стирки и съела ещё один грейпфрут. Подумала, вдруг он всё же не сильно обиделся и вернётся, когда её не будет, поэтому написала записку «я в соседней квартире», засунула её в дверную щель и пошла к соседям.

– А Мальвина дома? – спросила она у открывшей ей дверь Галины Ивановны.

– А где ещё ей быть? – удивилась Галина Ивановна.

– Ну, вдруг спектакль, воскресенье.

– Они-с, вчера представляли, сегодня отдыхают-с, музицируют и дурью маются.

Лера прошла в гостиную, Мальвина сидела за роялем и тыкала пальчиком в клавиши, получался у неё скромный «Чижик-пыжик». Увидев Леру, она радостно вскочила.

– Ну как? Все попадали?

– Будто не видно? – проворчала Галина Ивановна, входя следом за Лерой. – Девочка похожа на затраханную мартовскую кошку.

Мальвина изучающе посмотрела на Леру.

– Со мной приключился оргазм! – честно доложила Лера.

– Оргазм! Оргазм! – Мальвина исполнила нечто типа хип-хопа, получилось очень хорошо, но в завершающем па исполнительница чуть не брякнулась на пол. – Тьфу ты, теряю сноровку. Оргазм непременно надо обмыть. – Мальвина потёрла ладошки.

– Не могу, – Лера вспомнила спиртное и её затошнило, – у меня вульгарное похмелье. Даже есть не могу.

– Наша Лера не может есть, не иначе земля налетела на небесную ось, – провозгласила Галина Ивановна.

– Галина Ивановна, душа моя, напомните, чем лечат похмелье? – Мальвина уже приняла вид Чеховской барыни.

– Капустным рассолом, матушка! – подхватила её игру Галина Ивановна.

– Налейте ребёнку рассолу, не сочтите за труд.

– Всенепременно, – Галина Ивановна сделала книксен и направилась к холодильнику.

– Ща полегчает, – сказала Мальвина, выпав из образа барыни.

– Вот, спасибо. – Лера протянула Мальвине коробку с малахитами. – Проверь, всё ли на месте?

Мальвина открыла коробку и сделала вид, что пересчитывает камешки.

– Пойду, отнесу в хранилище, – сказала она и удалилась.

Галина Ивановна тем временем поставила перед Лерой фужер с рассолом, а Барсик залез к Лере на колени и облизал лицо. Видимо, ему очень нравились её высохшие слёзы.

– Ну и кто же тебя так осчастливил? – поинтересовалась Галина Ивановна, когда Мальвина вернулась из хранилища и уселась напротив Леры с сигаретой в зубах. – Надеюсь, ты не вернулась к своему бывшему. Это, знаешь ли, последнее дело. Бывший друг гораздо хуже двух новых врагов!