Перемены

А в Лос-Анджелесе в доме Питера, не смолкая, звонил телефон. Коллеги и знакомые спешили поздравить его с успехом в области пересадки сердца, а также с общественным признанием. Но Питер неустанно повторял, что это заслуга Мел и что она проделала огромную работу. Когда она наконец приехала в Лос-Анджелес в последние выходные сентября, все семейство Галлам приветствовало ее, как старого друга, хотя Пам по-прежнему проявляла некоторую сдержанность, а миссис Хан не стала более дружелюбной.

— У меня такое чувство, будто я вернулась домой. — Она радостно улыбнулась, когда Питер вез ее в гостиницу.

Мел остановилась в «Бел-Эре», недалеко от его дома. Они провели вместе ночь, ощущая себя подростками, украдкой сбежавшими в отель. Он собирался сказать детям, что вынужден был остаться в больнице, но дежурный врач знал, где его найти в случае необходимости.

— Как хорошо снова очутиться здесь. — Мел прошлась по большой светлой комнате, сбросив одежду, и радостно села на постель, глядя на Питера. Прошло три с половиной недели с момента их последней встречи, но она не могла приехать раньше, хотя очень тосковала без него. После отпуска на нее обрушилась лавина работы, потом заболела Джессика, к тому же понадобилось больше времени, чтобы наладить их жизнь после возвращения в Нью-Йорк. Так происходило всегда, но в этом году она спешила. Ей хотелось как можно скорее оказаться рядом с ним в Лос-Анджелесе.

— Как я рад видеть тебя, Мел. Ужасно, что мы живем так далеко друг от друга.

— Знаю.

Они заказали ужин в номер и наслаждались уединением. Питер поинтересовался, как продвигается составление нового контракта.

— Адвокат помог мне выработать свои требования. Сейчас вопрос в том, добьемся ли мы цели. — Это немного напоминало его собственные отношения с ней, и он, улыбнувшись, нежно поцеловал Мел в губы.

— Они — безумцы, если не согласятся на все твои условия. Ты — самая лучшая из всех, кто у них есть, и они знают это.

Мел улыбнулась от столь щедрой похвалы.

— Возможно, мне следовало поручить переговоры тебе, а не моему адвокату:

— Когда начнутся переговоры?

— Примерно через две недели Он загрустил, хотя почти смирился.

— Это значит, что я не увижу тебя еще целый месяц.

Мел ничего не могла возразить. Время подписания контракта всегда было напряженным, и у нее вряд ли появится желание отлучиться надолго в этот момент, даже чтобы встретиться с ним.

— А ты можешь приехать в Нью-Йорк?

Он покачал головой:

— Сомневаюсь. За последний месяц мы сделали две пересадки сердца, — она уже знала об этом, — планируем провести еще одну комплексную операцию по пересадке сердца и легких. Наверное, я долго не смогу никуда уехать.

— Можешь, — напомнила она ему, — но не хочешь. В этом есть разница.

Но она понимала его мотивы. У них у обоих была своя жизнь, и им приходилось довольствоваться теми крохами, которые посылала им судьба.

Мел увиделась с его детьми только в воскресенье, во второй половине дня, а вечером она улетала «красным глазом» в Нью-Йорк. Они с Питером практически все время скрывались в «Бед-Эре», не желая расставаться ни на минуту. Мел считала, что им лучше поменьше встречаться с детьми. Она почувствовала, что Пам заняла свою прежнюю позицию и уже не так терпимо относилась к ней. Дома отец снова принадлежал ей, и она вела себя более уверенно. Но мальчики не изменились. Марк расспрашивал Мел о Вал, а Мэтью не сходил с ее колен. Время промчалось незаметно. И вот она уже снова в аэропорту с Питером, ждет свой рейс со слезами на глазах.

— Какую сумасшедшую жизнь мы ведем, верно?

— Да.

В этот момент заработала его рация, и Питер устремился к ближайшему телефону. Его срочно вызывали в больницу. На мгновение это напомнило ему ту ночь, когда он оперировал Мари, и как он позвонил Мел в аэропорт перед самой посадкой. Но на этот раз ей не надо было делать репортаж Питер даже не мог дождаться, когда объявят ее рейс, спешно простился с Мел. Он пару раз оглянулся и махнул ей на бегу, и она осталась одна. Сколько хлопот доставляют их профессии, думала она, поднимаясь на борт самолета в салон первого класса. Она готова была оторвать руку тому, кто потянется к ней за автографом, но, к счастью, ей никто не надоедал во время полета. На следующее утро в половине седьмого она вошла в свой дом, чувствуя себя уставшей и подавленной. Когда она позвонила Питеру в больницу в семь часов утра по калифорнийскому времени, ей сказали, что он только что снова пошел в операционную. Каким грустным было их существование! В октябре ей так и не удалось встретиться с ним. Было бурное обсуждение ее контракта.

— Ты совсем забыла обо мне. Есть какая-нибудь надежда на следующий месяц? — ежедневно обиженным тоном спрашивал ее по телефону Питер, и Мел подумала, что, если увидит очередной конверт с цветочками от Марка, адресованный Валерии, то она не выдержит. Должно быть, он скупил к тому времени все пошлые открытки в Калифорнии, сводившие ее с ума, но Вал они нравились.

— Обещаю приехать в этом месяце.

— В прошлом ты говорила то же самое.