Перемены. Адская работенка

– Как раз наоборот, – возразил я. – Тут тебе и поцелуй, и злая мачеха, и все прочие атрибуты.

Мёрфи улыбнулась.

– Тогда данной мне властью, – произнес святой отец, радостно глядя на жениха и невесту сквозь очки, – объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать…

Они опередили его.

Это и мой день рождения

Из антологии «Кровавые возвращения» под редакцией Шарлин Харрис

Действие происходит между событиями «Белой ночи» и «Маленького одолжения».

Я встречал людей более мягких, приятных и дружелюбных, чем Шарлин Харрис, – но, хоть убей, не могу припомнить когда. Все знакомые с Шарлин писатели, с которыми я общался, искренне радовались успеху ее книг и сериала «Настоящая кровь» на канале «Эйч-би-оу». Вот такой она хороший человек. Настолько хороший, что я даже не могу завидовать ей.

Поэтому, когда она предложила мне поучаствовать в антологии, я ответил: «Ну конечно!»

Тема дня рождения (изначально книгу предполагалось выпустить в день рождения Влада Дракулы, когда ему стукнуло сколько-то там сотен лет) оказалась непростой. День рождения – семейный праздник. Праздновать твой юбилей собирается твоя биологическая или духовная семья.

Если подумать, это серьезная вещь.

Однако для Дрездена день рождения никогда не был связан с подобными эмоциями – ведь у него никогда не имелось настоящей семьи. Поэтому я решил написать рассказ о том, как Гарри справляется с непривычной ролью гостя на дне рождения своего единоутробного брата. Я отыскал в Чикаго отличный торговый комплекс, чтобы Дрездену было где развернуться, добавил немного вампирского духа и сочинил эту историю за три недели.

– Эй, Мияги-сан, – позвала моя ученица. С ее джинсов стекала пурпурно-коричневая слизь. – Как вы думаете, химчистка с этим справится?

Я бросил ключи от машины на кухонный стол, прислонил к нему покрытый слизью деревянный посох, изрезанный рунами, и сказал:

– В последний раз, когда я отнес в химчистку вещи, испачканные илистым големом, владелец на следующий день спалил свое заведение и попытался получить страховку.

Молли, моя ученица, едва вышла из подросткового возраста, и, когда она стянула свои пострадавшие джинсы, я не мог не отметить, какие у нее восхитительные ноги. Сморщив нос, она бросила джинсы в помойное ведро.

– Я уже говорила, что в восторге от чародейства, Гарри?

– По крайней мере, никто из нас не попал в больницу, детка. Мы сегодня неплохо поработали.

Я снял кожаный плащ, тоже щедро покрытый липкой вонючей слизью, и отнес его к камину, который использую зимой. Поскольку мне приходится жить без электричества в моей квартире на цокольном этаже, камин – жизненная необходимость. Убедившись, что огонь горит достаточно жарко, я бросил в него плащ.

– Нет! – запротестовала Молли. – Только не плащ!

– Расслабься, – сказал я. – На нем защитные заклинания. Слизь запечется, и утром я ее соскребу.

– А, тогда ладно. Мне нравится ваш плащ. – Молли замолчала, и ее поношенные армейские ботинки и носки последовали за джинсами.

Она довольно-таки высока для женщины и сложена как скандинавская мечта любого школьника. Волосы цвета белого золота до плеч, на кончиках – сине-красно-фиолетовая радуга. Несколько висюлек для пирсинга, прежде украшавших лицо, она потеряла, остались лишь серьги в одной брови, одной ноздре, кончике языка и нижней губе. Молли подошла к небольшому коврику в середине гостиной, отодвинула его и открыла люк, ведущий в мою подвальную лабораторию. Зажгла от камина свечу, брезгливо наморщив нос – от плаща поднимался маслянистый дым, – и спустилась по приставной лестнице в подвал.

Мыш, мой саблезубый ретривер, вышел из спальни, широко зевая и виляя лохматым серым хвостом. Шагнул ко мне, потом замер, почувствовав запах слизи. Развернулся и побрел обратно в спальню.