Перемены к лучшему

Я кладу свои грубые ладони на задние части её голеней и скольжу руками вниз до верхушек её носков. Медленными осознанными движениями я расшнуровываю её ботинки, предоставляя девушке все шансы вышвырнуть меня вон. А она стоит, как вкопанная, совершенно безмолвная. Я поднимаю глаза и вижу, что её лицо излучает робкую надежду.

Я стаскиваю один ботинок, а потом другой. Ставлю ботинки в углу палатки. Следующие — её носки. Аделаида скручивает свои милые пальчики ног на полу палатки, и я слышу надо мной глубокие вдохи. Тем не менее, она продолжает выжидать.

Я наклоняюсь и целую верхушки её ступней, а затем впадинки позади каждой косточки лодыжки. Резкий вздох срывается с её губ. Там она очень чувствительная. Я высовываю язык и облизываю эти впадинки. В следующий момент я чувствую, что её изящные руки опускаются на мои плечи. Я готовлюсь к отказу, но, когда она меня не отталкивает, я пробую снова, поцелуями прокладывая путь к её голеням.

С каждым новым участком кожи, на который я налетаю, хватка на моих плечах становится всё сильнее и намного увереннее. Аделаида не намерена меня отвергать. Когда я достигаю самой мягкой части её ножек — деликатной части, расположенной лишь в нескольких дюймах от её медового стыка, — я делаю глубокий вдох, позволяя своим лёгким заполниться её возбуждением.

Мои дрожащие руки окружают её талию, и я решаюсь испытать судьбу и посмотреть наверх. Голубые глаза Аделаиды прямо пылают от предвкушения. Я облизываю губы, словно уже ощущаю её вкус.

— Ты пахнешь восхитительно, — говорю я ей.

— Спреем от комаров и потом? — подшучивает она.

Я наклоняюсь вперёд и утыкаюсь носом прямо между её ног.

— Грёбаным раем.

Лицо девушки расцветает прелестным румянцем. От запаха её возбуждения я становлюсь опьянённым похотью. Я вожусь с пуговицей на её шортах, но всё же умудряюсь протолкнуть эту чертову штуковину сквозь петлицу. Аделаида втягивает воздух, когда я расстёгиваю молнию.

— Ни хрена себе, — выдыхаю я, когда раскрывается тонкое кружево её светло-голубых трусиков. — Проклятье.

Я позволяю её шортам упасть на пол и благоговейно охватываю ладонями её соблазнительные бёдра.

— Ты чертовски красивая. Если бы я управлял спутником, его камера у меня точно была бы нацелена на твою задницу.

Аделаида заливается громким смехом.

— Это правда? — спрашивает она кокетливо.

Глядя вверх на неё, я улыбаюсь. Гнев и разочарование, отражавшиеся ранее на её лице, вытеснили желание и что-то вроде эйфорического восторга. К тому времени, когда я закончу, я намерен вызвать на нём выражение чистого экстаза.

— Даже не сомневайся, — сжимаю я её ягодицы. — Вот это — произведение искусства. Никогда больше не отзывайся плохо о своём теле. Оно офигенно потрясающее.

— Я рада, что ты так считаешь. Но что-то не особо верится, никто и никогда ещё не говорил такое в отношении моей задницы.

— Тогда все они всего лишь кучка дебильных ублюдков, — бормочу я. — Детка, насколько сильно тебе нравятся эти трусики?

— Это моя любимая пара, а что?

— Где ты их достала?

— В интернет-магазине. Я заказала их… — она издаёт визг, когда, зацепив за бока, я разрезаю трусики на части. Мои когти практически мгновенно втягиваются обратно.

— Я куплю тебе дюжину новых пар, — обещаю я, после чего рывком тяну девушку вперёд. Я прижимаю ладони к её ягодицам, чтобы удерживать её неподвижно, пока упиваюсь соками, покрывающими её опухшие половые губки. Тело Аделаиды уже созрело и готово.

Как только я касаюсь её, мои вкусовые рецепторы взрываются. Я хочу ещё, ещё, ещё!

— О, Боже! — кричит она. Её коленки начинают трястись за секунду до того, как она говорит мне: — Для этого мне нужно принять горизонтальное положение.

Она резко падает назад на воздушный матрас. Её бедра открываются, и, несмотря на темноту в палатке, медвежье ночное видение позволяет мне разглядеть, как блестит её мягкая плоть. Я подтягиваю Аделаиду к себе, пока её задница не оказывается прямо на краю матраса.

— Мне просто необходимо сейчас же испробовать тебя на вкус, — я становлюсь на колени между её ножек и раздвигаю их. Вынуждаю себя замедлиться и не поглотить её сразу же. Я должен доставить Аделаиде удовольствие.

Я дую на её разгорячённую плоть, и Аделаида содрогается. Её пальцы впиваются в матрас, а сама она приподнимает бёдра ко мне. Я охватываю её клитор губами, обводя языком вокруг этого напряжённого бутона.

Скольжу одним пальцем внутрь её тугого, горячего канала и улыбаюсь, когда слышу, как она задыхается, а потом её мышцы сжимаются вокруг меня. К первому пальцу следует второй, а затем, слегка подтолкнув, вписывается и третий палец. Аделаида трётся о мой рот, яростно качая бёдрами напротив меня. Я вытягиваю из неё ощущения, играя своими пальцами с её нежной, чувствительной внутренней плотью.

Я люблю это. Я чертовски сильно люблю её.