Перемещенное лицо. 2. Квадра

– Никто никого шинковать не станет, – отрезал Дан. Милорда я тебе еще припомню. – Мы выполняем поручение властителя Дана. Кто из вас хочет этому помешать, эльфы? Трактирщик, я заказывал горячего вина с пряностями, но все еще его не вижу. В чем дело? А ты, уважаемый Тинар, можешь забыть, что Алир твой сын. Он принадлежит властителю.

Что он такого сказал? Эльфы выглядели малость прибалдевшими, да ладно бы эльфы – Квадра тоже. Подавая пример, Дан сел за стол, и остальные последовали его примеру. Папаша Аля продолжал стоять.

– Садись, уважаемый Тинар, – предложил Дан, – я не хочу выворачивать шею, глядя на тебя.

– Как ты меня назвал, человек?

– А как надо? – не понял Дан. Раз уж он сказал эльфу на «ты» (сгоряча, надо сказать), то стоило заглаживать свою резкость культурным обращением, «ты, сударь» звучало очень уж сюрреалистично, а как еще проявить вежливость? «Уважаемый» было здесь вполне распространенным обращением. Эльф покачал головой и удалился. Аль был такой бледный, что даже кожа казалась серебристо-белой. Дан встревоженно глянул на Гая, тот едва заметно пожал плечами.

– Пойдемте-ка спать, мальчики, – предложила Лара.

– Я должен через это пройти, – сообщил Аль своему стакану. – Сколько можно тянуть?

– Через что ты собрался проходить? Что и кому ты должен доказывать? – удивился Дан. – Разве что самому себе, но нужно ли тебе это?

– Ты не понимаешь отношений между эльфами, – с трудом выговорил Аль. – У нас родители вправе… в общем, если я и не обязан теперь его слушаться, я обязан выслушать.

– Глупости, – спокойно сказал Гай. – Ты не понимаешь, например, отношений между вампирами, особенно в семье. Моя семья, кстати, не особенно типична. Какое тебе дело до семьи, если тобой все равно распоряжается властитель?

– Не так, – поправил Дан. – Какое тебе дело до отца, которому не было дела до тебя? Ты ничего ему не должен именно по этой причине. Ты ушел – и ты сумел жить без него. О чем речь? Ты уж прости, но я тебя не отпущу?

– Почему это? – вскинулся Аль.

– Потому что я Первый, – нагло напомнил Дан, чувствуя неприятную дрожь в области желудка. Нельзя так с друзьями. Нельзя. Аль посмотрел на него посветлевшими глазами, помолчал и кивнул.

– Ну да. Только Дан, я… Не запрещай мне, пожалуйста. Иначе это так и будет на меня давить.

– Разговор с отцом что-то изменит? Эльфы тебе простят твой уход? Или наоборот? Или ты просто будешь чувствовать себя лучше, если отец еще пару раз даст тебе по физиономии?

Алир бледно улыбнулся. Черт подери, он принял запрет как должное. Не возмутился, не посмеялся, не встал из-за стола, а уговаривает… Свинья ты, Данил. Хоть и Первый. Первейшая свинья.

– Нет, конечно. Наверное, это так…

– Комплексы, – кивнул Дан, – это я понимаю, сам такой. Но ты порассуждай, Аль. Этот разговор может тебя крепко выбить из колеи, а ты нам нужен. Разве кто-то из нас способен увидеть магию? А если эта нечисть – порождение магии?

Гай исподтишка показал большой палец, а Лара прижмурилась блаженно, как Шарик на морковку. Решили, что это гениальный ход? Но ведь и правда. Только Аль увидел разлитую магию, да еще в таком количестве, что испугался.

Не хотелось отпускать. Вряд ли папенька скажет сыну что-то доброе. Да и папенька, похоже, близкий родственник некоего товарища Лазарцева, не интересовавшегося сыном вообще никак.

– Какие у вас были отношения?

– Да никаких, – пожал плечами Аль. – Я просто знал, что он мой отец. Иногда он интересовался моими успехами, не хвалил никогда, но за неудачу или нерадение мог и поддать по заднице. Мной больше учитель занимался. Ну и сестра.

– Вот с учителем и поговоришь, – решил Дан. – Мы даже специально к нему съездим, если хочешь. И властителя спрашивать не станем. Он поймет. А если и нет… то пусть это будет его проблема. Так что поешь наконец и пойдем спать. Гай, кого больше не любят эльфы, вас или нас?

– Вас, конечно, – удивился Гай. – Нас они недолюбливают, как вы.

– Тогда ты тут порасспросишь, только осторожно, а мы пойдем Алира уговаривать. И не протестуй. Если тебе хочется высказаться, высказывайся сколько угодно. И учти, вина я тебе не дам, ты свое уже выпил.

Он железной рукой (больше для окружающих, чем для Аля) ухватил эльфа за руку и неумолимо повлек за собой. Лара сгребла кувшин с вином, стаканы и остатки пирога и пошла следом.

Дан не помнил более трудной ночи. Лара, быстренько прикинувшись спящей, предоставила им возможность поговорить, только она прикидывалась, прикидывалась, да и уснула по-настоящему, а Аль досасывал второй стакан с остывшим вином и мрачно молчал, и только потом его вдруг прорвало. Что у трезвого на уме…