Перемещенное лицо. Триада

– Не спеши, Дан. Ты успеешь еще умереть. Это как раз легче легкого. Жить труднее.

– Ну суди меня, Гай.

– Не сужу. Я не останавливаю тебя. Не стану следить за каждым твоим шагом, хотя мог бы. Я прошу тебя, Дан. Не спеши. Умереть успеешь, а пожить – нет. Я знаю… нет. Я не знаю, насколько же тебе плохо сейчас. Ты отбрось обстоятельства. Ты же сможешь. Да, много навалилось сразу, но, Дан, такие, как ты, должны жить. Немногие пожалеют вампира. Немногие считают, что судить за намерение нельзя. Немногие вмешаются, когда соотношение один к четырем. И немногие скажут правду герцогине.

– Это не от ума.

– Не от ума. Но сейчас, если ты снова окажешься перед ней, ты начнешь поспешно говорить о своем мире, Дан, или напомнишь ей, что не клоун и не обезьянка жонглера?

– Она обещала меня повесить, – усмехнулся Дан, – а с моим нынешним настроением…

– Вот именно – нынешним. Любая боль проходит. Тебя унизили, так ты еще своей смертью их порадовать хочешь? Не порадуешь. Они там уже забыли о тебе. Во внешнем городе о том, что случилось, не узнает никто и никогда. Если хочешь побыть один – иди. Но лучше останься. Может, мне удастся отговорить тебя от смерти. Я очень тебя прошу, Дан, выдержи это испытание. Не сломайся.

Дан смотрел в черный затылок вампира не без ошалелости. Голос у Гая был тихий и ровный, не то чтоб совсем уж без эмоций, но без надрыва. Ну что ему до случайного в этом мире человека? Жизнь спас? Ну так умен не шибко, абориген бы, подсчитав неутешительные пропорции, просто свернул бы за угол, стражу искать, благо ее здесь не намного меньше, чем правонарушителей. И уж Гай это понимает. Понравился чем-то? Да настолько, что от лакомства – свеженькой крови – готов отказаться?

– Гай, почему мне стало так хорошо?

– От укуса. Это не настоящее настроение. Не верь ему. Пройдет. И тебе снова станет очень плохо. А хочешь, я тебе еще водки достану?

Дан отмахнулся. Водка помогает после первой поллитры и до второй, до первой – еще мозги работают, после второй… нет, будем самокритичны, на середине второй, – ты уже и не человек.

Дан еще раз посмотрел в неподвижную спину вампира. Хрупкий юноша, как же. А куртка другая. Без маленькой дырочки на спине. Заштопают или выбросят. Тряпки здесь дорогие (сказывается отсутствие синтетики и китайских «челноков»), наверное, даже состоятельные господа вроде Литов относятся к ним бережно.

– Я попробую, Гай.

– Если ты попробуешь, у тебя получится, – убежденно ответила спина. Почему он не поворачивается? – Прости, что не смотрю на тебя. Боюсь не удержаться.

– Если ты сделаешь еще несколько глотков, я не умру от потери крови.

– Не умрешь. Но ложное настроение станет сильнее, и ты можешь наделать глупостей.

– А если я останусь здесь?

– Все равно. Я не хочу применять силу.

– Почем тебе это так важно?

– Не знаю. Не спрашивай. Просто хочу, чтобы ты остался. Чтобы ты был.

Дан потоптался на месте, чувствуя себя последним идиотом, но надеясь, что это тоже ложное настроение. Надо подумать, но чертова эйфория мешает думать. Дурдом. Из него кровь пили, а ему понравилось. Надо… что надо? Отвлечься от этой спины и неприятно легких длинных волос. Уйти в пустую большую казарму, щедро отданную в его пользование… подмести там, что ли, и впрямь грязно.

– Твои вещи внизу. В гостиной. И спасибо, что купил кинжал без серебра. Это приятно. Хотя и неразумно. И помни – мы рады видеть тебя. Все.

Дан буркнул невнятное «ага» и пошел в казарму. Узелок с вещами он сунул подмышку, руки запихнул в карманы куртки. Кинжал стукал его по бедру, и Дан его передвинул, тогда он стал стукать по другому месту, по естественной ассоциации напомнившему об одном интересном квартале. Второй месяц без женщины – это, конечно, не критично, но и не особенно уютно. И он полусознательно свернул в сторону веселых улиц. Даже забавно. Новые ощущения! До сих пор Дану вполне хватало порядочных женщин, и он понятия не имел, как нужно платить профессионалкам.

И являть им свою исполосованную задницу.

Сразу пропали все эротические помыслы, а эйфорию выдуло свежим ветерком. И настроение враз стало не ложным, а каким и должно: подавленным.