Перемирие между СССР и Третьим Рейхом, или «Мценская инициатива» Сталина

Комментируя работу разведки в ситуации, сложившейся в 1942 году, маршал А. М. Василевский в своих мемуарах свидетельствует о недостаточной политической и военной оценке сведений советской разведки, когда данные ее о подготовке противником главного удара на юге страны не были учтены – в результате немецкие войска прорвались на Кавказ.

К концу первого года войны основные усилия нашей разведки были направлены на получение информации о планах Германии и ее союзников в условиях военного времени, о позиции в войне наших союзников по антигитлеровской коалиции, на противодействие в отношении «нейтральных» стран, могущих перейти на сторону «оси». Активно велась работа против Германии с территории третьих стран, а также по научно-техническому направлению, в первую очередь в США и Англии.

Несмотря на трудности в отношениях разведки госбезопасности с высшими органами власти нашей страны, к информации разведки, сведениям и даже рекомендациям с началом войны все чаще и чаще стали прислушиваться. Осторожность советского руководства и военного командования при оценке разведданных о противнике была вполне оправданной.

Характерен такой факт: наступательная тактика наших вооруженных сил и наступательность в делах разведки в условиях сложнейшего положения на советско-германском фронте в первый период войны опиралась на недопустимость недооценки или переоценки сил противника и его планов. И армия, и разведка считали: враг – противник серьезный, мощный, опытный, коварный, способный на все.

Обстановка на грани критической требовала не просто считаться с таким противником, но и исключить любые неверные оперативно-тактические решения на советско-германском фронте. Работая в интересах правительства и военного командования, разведка ответственно понимала, что ошибки в проигрышной для советской стороны ситуации могли стоить многого.

А значит, разведывательная информация должна быть точной: актуальной и достоверной. Последнее достигалось путем добывания документальных сведений.

«Стоить многого» могла неполнота сведений в канун военных действий под Москвой. К началу декабря, в момент принятия решения о контрнаступлении, в Генштабе Красной армии тщательно обобщались сведения о противнике: показания пленных, данные войсковой авиа– и радиоразведки, анализ официальных немецких передач, наконец, сведения с «незримого фронта» – из-за рубежа, от подпольщиков, спецпартизанских отрядов и от разведывательно-диверсионных групп в тылу противника.

С «незримого фронта» – это означало из Берлина и Лондона, из Стокгольма, с Востока и из-за океана.

* * *

Великая Отечественная война внесла серьезные коррективы в деятельность разведки госбезопасности по информационным задачам, направлениям работы и территориальному распределению усилий в условиях военного времени. Являясь инструментом государственной политики, внешняя разведка строила свою работу, исходя из угроз военного, политического и экономического характера в отношении СССР.

Поэтому, следуя директивным указаниям руководства страны и госбезопасности, в работе разведки были выбраны, разработаны и внедрены в конкретные дела стратегические и организационные направления, наиболее соответствующие сложившейся обстановке и наиболее способствующие действиям на советско-германском фронте, в делах с союзниками и в оказании помощи воюющей Красной армии.

В момент вторжения вермахта в пределы СССР многие страны (это было характерным даже для Англии и США) еще не определили с достаточной четкостью свою позицию в отношении Германии, а некоторые, объявившие себя нейтральными, проявили тенденцию идти в прогерманском русле.

Эти страны, естественно, стали объектами особого внимания советской дипломатии и внешней разведки, ибо существовала реальная угроза их перехода в стан противника, если… Если обстоятельства на советско-германском фронте будут складываться не в пользу Советской России.

Наряду с этим советская сторона располагала достоверными данными о двойственном поведении наших официальных союзников по антигитлеровской коалиции – Англии и США. Так, весь начальный период Англия отслеживала неудачи на советско-германском фронте и не упускала возможности по поддержанию инициатив Гитлера иметь контакты с определенными кругами частных лиц и правительственными чиновниками прогерманской ориентации. Черчиллем двигало желание разыграть «русскую карту» с Германией в случае поражения России в войне.

В рамках стратегического направления работы по Германии все внешнеполитические ведомства (в первую очередь дипломатическое и разведывательное) решали еще одну сверхзадачу по нашим союзникам, причем в двух архиважных аспектах:

во-первых, через свои разведвозможности в США и Англии получать информацию военно-политического и экономического характера по Германии (в том числе по советско-германскому фронту);

во-вторых, выявить тенденцию, упредить и не допустить объединения Англии и США с Германией на антисоветской основе в случае неблагоприятного развития событий для СССР на советско-германском фронте.