Перемирия не будет

– Смерть ваших отца и матери была большой потерей, – обратился старейшина к Феррану.

– Да, – отозвался Ферран.

– Выбирая невесту, вы сделали отличный выбор, – продолжал старейшина. – Воистину мудрый выбор для нас всех.

– С этим я полностью согласен, – кивнул шейх.

– Что ж, спасибо, – откликнулась Самира.

– Это правда, – улыбнулся он.

Старейшина повернулся в другую сторону, но шейх по-прежнему смотрел на Самиру.

– Мне приятно, что я могу быть полезной в твоих политических играх, пусть даже как пешка.

– Это лучше, чем разжигать войну. Что было бы с этими людьми, если бы ты убила меня? Или если бы я заточил тебя в тюрьму? Свадьба лучше и тюрьмы, и смерти.

– Такие истины следует вышивать на подушках.

– Это поэтично.

– Весьма.

– Но ведь оба мы не романтики, так? – Он внимательно наблюдал за ней, силясь угадать ее ответ. Она всегда была настороже, и шейх не знал, сумеет ли когда-нибудь ослабить ее оборону.

– Нет, конечно, – бесстрастно откликнулась Самира.

– Ты когда-нибудь улыбаешься, habibti? – вдруг спросил Ферран.

– Что ж, habibti – это уже лучше, чем маленькая гадюка. И… нет, улыбаюсь я нечасто.

– Плохо.

– А ты когда-нибудь улыбаешься, Ферран?

– Редко.

– Может, мы просто не можем позволить себе подобную роскошь? – Самира склонила голову к плечу.

– Может быть. Но я шейх. Я многое могу. Может, мне начать инвестировать в улыбки?

– В такую фривольность? Это – рецепт катастрофы.

– Скорее рецепт удовольствия.

– Удовольствия? – Она улыбнулась одной стороной рта. – Ты сказал «удовольствие»?

– Да.

– Ты хоть раз произнес это слово за всю свою жизнь?

– Нет. Случая не было.

– Это хорошее слово. Когда ты был подростком, никогда не забывал о нем. Это я помню.

– Надеюсь, не слишком подробно. Тогда я был далеко не идеалом.

– Значит, сейчас ты – идеал?

– Определенно.

Плечи Самиры затряслись, рот расплылся в улыбке. Она громко фыркнула.

– Ты что, смеешься надо мной? – поинтересовался шейх.

– Точно.

– Ты почти улыбнулась.

– Да. – Она казалась смущенной.

– Я хочу, чтобы ты вновь улыбнулась, – произнес Ферран. И он действительно хотел этого. Было несправедливо, что такая женщина, красавица, заслуживавшая самого безоблачного счастья, имела так мало поводов для улыбок.

– Может, так и будет.

– По крайней мере, подумай об этом… Что ж, пожалуй, нам пора спать.

– Нам? – Ее глаза широко распахнулись.

– Я привез с собой палатку. Ее уже установили. Не беспокойся, в ней несколько комнат. У тебя будет своя спальня. В ней будет уютно и спокойно. Но тебе, так или иначе, придется перебороть свое отвращение к идее спать со мной.

Сердце Феррана забилось быстрее. Он ничего не имел против того, чтобы спать с Самирой. Да и почему бы? Брак предполагает секс.

Пока желание не управляет им, пока он контролирует свою слабость, нет ничего плохого в том, чтобы спать с собственной женой.

Самира нахмурилась:

– Я не собираюсь обсуждать это при людях.

– Я понял. Тогда вернемся к улыбке. Завтра я попробую сделать так, чтобы ты улыбнулась.

– Каким же образом?

– Здесь неподалеку есть оазис. Я часто бываю там. Хочу показать его тебе.

– Я… – Шейх мог поклясться, что она подбирает слова поязвительнее, чтобы отказаться от его предложения. Но в последний момент она вдруг передумала: – Хорошо.

– Но нам придется добираться туда верхом. Машина там не пройдет.

– Верхом? – переспросила Самира.

– Да. Ты умеешь ездить верхом?

– Я… Я не знаю.

– Значит, поскачешь вместе со мной. Не возражаешь?

– Нет. – Она покачала головой. – Может быть… там я попробую улыбнуться.

Глава 8

На следующее утро Самира в нерешительности стояла перед огромным вороным жеребцом. Ферран уже сидел в седле, и ей нужно было сесть рядом с ним. А значит, прикоснуться к нему.

Но физический контакт с ним смущал ее. И это смущение было ей неприятно. Потому что она не понимала, что именно ее так беспокоит.

«Разумеется, тебя это беспокоит, – говорила она себе. – Он отдал приказ о казни твоего отца. Он виноват в твоих страданиях».

Но дело было не только в этом.

Она не привыкла к мужским прикосновениям. А Ферран был истинным воплощением мужского начала. Совсем не похожим на нее. Таким сильным. Таким… горячим. Она то и дело вспоминала, какое горячее у него тело. Может, у него лихорадка?..

Он протянул ей руку. Самира непонимающе посмотрела на нее.

– Тебе придется взять меня за руку, – произнес шейх.

Она вцепилась в его пальцы. Руку тотчас обдало жаром. Секунда – и она уже сидела на лошади позади Феррана. Она рефлекторно обхватила его за талию, приникнув к нему. Она сама не могла понять, что страшнее – упасть на горячий песок или продолжать сидеть так, прижавшись к его спине.

Его спина победила.

А может, стоило сесть вперед? Но тогда она окажется между его бедер. Нет, это было ничуть не лучше. Так, по крайней мере, она могла в любой момент спрыгнуть. Эта мысль слегка успокоила ее.

– Не волнуйся, это недалеко. Кажется, ты слишком напряжена, – сказал шейх.

– Какой мне еще быть, сидя верхом на лошади?

– Обопрись на мою спину и расслабься.

– Не вижу в этом необходимости.

– Попробуй устроиться поудобнее.

– Не получится.