Переосмысление. Историческое попурри

Враг не всегда лжет. В порывах откровения перед близкими людьми он часто бывает искренен и совсем недалек от истины. Словами, вынесенными в эпиграф этого повествования, заканчивает письмо жене Гертруде от 23 августа 1941 года командир 43-го армейского корпуса вермахта генерал-майор Готхард Хейнрици, остававшийся верным воинскому долгу и Германии до конца войны.

Как не вспомнить в связи с этим слова русского генерала и финского правителя Карла Маннергейма:

«Ни у одной нации нет большего долга, чем сохранение своей страны. Все другие точки зрения должны уступить этому пути. И никто не имеет права требовать, чтобы какой-либо народ стал умирать во имя другого народа. Если у армии не осталось никаких резервов, то борьба до последнего солдата не имеет никакого смысла».

Хейнрици повел себя по-другому.

Поражает одно — в пик победоносного шествия в первые месяцы войны против СССР он трезво оценил начало и конец побоища, устроенного Гитлером.

Это было в районе восточнее реки Буг, на второй день войны он отправляет жене письмо, в котором пишет:

«Вчера против нас стояла русская дивизия, которую мы застали совершенно врасплох до того, как разбили ее. Массы солдат бродят повсюду, по бескрайним лесам и бесчисленным крестьянским хозяйствам, часто стреляют в спины. Русский — коварный солдат в целом. Поэтому наши парни проводят зачистки без пощады».

Генеральская спесь, гнездившаяся в умах многих высоких военачальников вермахта в первые месяцы блицкрига, постепенно размывалась по мере продвижения фашистов на восток.

Хейнрици это понял уже в июле 1941-го:

«Русский очень силен и дерется отчаянно. Сражения в лесополосе особенно плохи. Внезапно русский появляется отовсюду и открывает огонь, атакует колонны, отдельных бойцов или посыльный транспорт».

А 23 августа того же года он пишет супруге:

«Русский демонстрирует ударостойкость, несмотря на все его поражения. Вчера читал заявление русского главнокомандующего, который сказал, что они будут продолжать сражаться, даже если Москва падет. Полагаю, он прав. Изменения настанут только тогда, когда система в России сломается изнутри. Я сомневаюсь, что условия для этого уже сформировались. Кажется, что внушающая ужас русская система террора заставляет умолкнуть любую оппозицию. Можно допустить, что вследствие нашей неожиданной атаки против России многие русские, даже те, кто против Сталина, поменяли свои взгляды и поддерживают своего вождя из чувства патриотизма».

Вполне трезво. Немцы надеялись и рассчитывали на коллаборантов. Но получился облом. А вот когда читаешь воспоминания танкового тактика Отто Кариуса, аса из люфтваффе Руделя или генерала Манштейна, понимаешь, что перед тобой запрограммированная ложь и уничижительность в оценке боевых качеств советских воинов. И некоторые наши либералы пытаются очернить действия наших предков в годы страшной войны 1941–1945 годов.

Они словно радуются тому, что немцы успешно наступают, а красные «недочеловеки» бегут, отступая все дальше и дальше вглубь России. А потом оказалось, что эти «унтерменши» сильно надрали ж… арийцам. И тут же среди немецкого генералитета появились объяснения: грязь, распутица, страшные морозы, партизаны и… ошибки Гитлера.

Генералу Хейнрици можно отдать должное за честность и за то, что в 1943 году, отступая из Смоленска, не разрушил и не сжег город, вопреки приказу фюрера. Возможно, не успел, но это всего лишь версия автора.