Перепаянный

— План был блестящим, признаюсь без лишней скромности, — сказал он, помолчал секунду, а затем на его лице возникло жёсткое выражение. — Но я не предполагал, что она создаст себе барьер в памяти, — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Это сломало мне все планы.

Он покрутил стакан в руках и смотрел на него, будто загипнотизированный, пока лёд не успокоился.

— Но, раз уж она заблокировала свою память, зачем вообще было связываться с Кирой? — спросил Дэш. — Почему бы просто не оптимизировать твоего молекулярного биолога, пока он не повторит её работу, без лишнего головняка?

— Да потому что по сравнению с моей удивительной сестрёнкой он просто тупица. Ему потребовались годы на то, чтобы повторить за ней процедуру оптимизации мозга — а ведь у него на руках были инструкции! Сомневаюсь, что в мире найдутся трое или четверо учёных, которые смогли бы повторить её работу по продлению жизни — даже с помощью препарата, — сказал Алан и покачал головой. — Нет, Кире замены не было. Но мало того, что этот её фокус с памятью меня разозлил, так она ещё умудрилась убить этого тупого ублюдка Лузетти и исчезнуть с радаров. У меня достаточно мужества, чтобы признать: это реально меня взбесило, — произнёс Алан подчёркнуто спокойно, но его голос не мог полностью скрыть ярость, которую он испытывал при этих воспоминаниях — даже сейчас. — Но это продлилось недолго, — добавил он. — Я перегруппировался. Принял ещё одну из её умных таблеток и на следующий же день разработал грандиозный план.

— Патнэм сказал нам, — презрительно произнесла Кира. — Массовая стерилизация женщин лишь для того, чтобы ты мог продлить своё больное существование ещё на несколько лет.

Алан рассмеялся.

— Массовая стерилизация? — повторил он с умилением. — Не стоит верить всему, что вам говорят.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Кира.

— Из-за сознания собственного нравственного превосходства ты отказываешься дать себе дар, который сама же и создала. Прими ты одну из своих таблеток, ты бы моментально распознала в этом уловку, — сказал Алан и разочарованно покачал головой. — По правде говоря, ты куда глупее, чем какой я тебя помнил. — Он развёл руки в стороны. — С чего бы мне вообще хотеть кого-то стерилизовать?

Похоже, Кира была озадачена.

— Во-первых, для того чтобы мотивировать меня на то, чтобы я отперла свою память.

Алан покачал головой.

— После того, как я подстроил свою якобы смерть, я улучшил себя и попытался понять вероятные свойства твоего сейфа в памяти. И я сразу же понял: никакая угроза, сколь бы велика она ни была, не сможет заставить тебя добраться до нужных воспоминаний, — объяснил он и ободряюще махнул ей рукой: — Прошу тебя, подумай ещё раз.

— Потому что если бы тебе это удалось — если бы наше поколение действительно стало бы последним — я бы оказалась вынуждена вручить тебе мою тайну ради выживания нашего вида. Или Патнэму, в любом случае.

— Раскрыть тайну Патнэму? — негодующе прошипел Алан. — Раскрыть её мне? Кира, ты бы никогда не выдала её никому из нас. Тебе удалось бы найти ключ к своей памяти, если бы ты по-настоящему этого захотела. И ты никогда, никогда бы не захотела раскрыть тайну ни мне, ни Патнэму. Ты бы выжидала, тянула время, зная что мы не можем тебя убить — до тех пор, пока не получила бы шанса на побег. Так ты могла бы убедиться, что мы не собираемся присвоить тайну себе, чтобы использовать в личных целях. Позаботилась бы о том, чтобы пользу от открытия получил весь мир. — Он нахмурился. — Мы с тобою оба знаем: ты бы так и поступила.

Кира кивнула.

— Ты прав, — неохотно признала она.

— Разумеется, прав. А если бы я держал тебя в плену и пытался вынудить раскрыть мне свою тайну, мы бы пришли к тому, с чего начали. Уловка-22.[9] Так что я мог заполучить твоё открытие лишь в том случае: если бы дал тебе уйти и раскрыть его всему миру.

Алан помолчал.

— При этом, хотя я действительно пожил бы дольше, чем основная масса людей, я бы утратил один из самых мощных рычагов влияния в истории, — добавил он и улыбнулся жестокой улыбкой. — Видишь ли, я несколько эгоистичен. Хочу, чтобы секрет был моим и только моим. Чтобы я мог использовать его так, как мне заблагорассудится.

— Я всё ещё не понимаю, — сказала Кира. — Вирус простуды с Эболой — блеф. Взрыв в моей голове — блеф. Заговор по массовой стерилизации — блеф. Но почему? Каким образом всё это увязать? И что все эти махинации дали тебе?

Её брат широко улыбнулся.

— В конечном счёте, Кира… они дали мне всё.

48

Алан Миллер с восторженным блеском в глазах отпил немного своего напитка, очевидно наслаждаясь возможностью наконец поделиться своими извращёнными манёврами с жадно ловящими каждое слово слушателями. Особое удовольствие доставляло ему рассказывать им историю, которая будет снова и снова мучить пленников.