Переписать сценарий (СИ)

— На войну — это можно. На войну — всегда, пожалуйста. У нас здесь скоро только война и будет. Однако негоже бравому адмиралу отправляться в поход, не имея флагманского броненосца, — и Сценарист широким жестом развернул к князю монитор ноутбука с фотографиями бронепоезда “Илья Муромец”

Глава 30 Накануне

Амстердам

Герой войны с Британией, бурский генерал Де Ла Рей резко опрокинул в себя очередной “шот”:

— Виски у них хороший, а солдаты — плохие. Не солдаты, а торгаши. У станции Роодеваль, после артиллерийского обстрела, англичане выбросили белый флаг. Два британских офицера встретились с Деветом, сообщив, что готовы сдаться. Условие — их личное имущество останется при них. «Сынов туманного Альбиона» больше беспокоила судьба пожиток, нежели возможность продолжать сопротивление!

Генерал Оранжевой республики Кристиан Девет улыбнулся кончиками губ, согласно кивнул и, откинувшись в кресле, продолжил разглядывать амстердамские каналы, на которые открывался чудный вид из окон кафе «Papeneiland». Генералы приехали в Европу с гуманитарной миссией — для сбора средств разорённым войной фермерам Трансвааля и Оранжевой республики, и теперь с удовольствием рассказывали журналисту «Де Телеграаф» Кевину про своих воинов — бурских фермеров, пять лет воевавших с британской армией, одержавших множество славных побед и прекративших сопротивление только ввиду крайнего истощения.

— Знает ли Кевин, кто может помочь некогда процветающим жителям Трансвааля Оранжевой республики, разорённым войной и влачившим поныне полунищенское существование? — с болью в голосе интересовались генералы.

Кевину были известны не только лица, которые могут помочь. В компьютере у него лежал подробный план восстановления независимости бурской государственности, показывать который, впрочем, сейчас было преждевременно. А пока…. Кевин широким жестом вытащил и положил на стол перед Деветом и Де Ла Реем личное приглашение, украшенное замысловатой монограммой и семейным гербом Великих князей Александра и Николая Михайловичей…

В то же время, Санкт-Петербург

— Знаете, Сергей Васильевич, что меня больше всего удивляет в прошлом…. ну, то есть, для вас-то — в настоящем? Запахи. Город в начале двадцатого столетия пахнет совсем не так, как в двадцать первом. Даже не предполагал, что в Петербурге 1903-го года меня будут преследовать те же запахи, что и во время поездок в деревню к дедушке. Как будто в детство окунулся…

Сценарист с Зубатовым сидели на скамеечке в Летнем саду, в сотне метров от Михайловского дворца, и наслаждались последними лучами солнца уходящего бабьего лета. Точнее, наслаждался только Сценарист. Зубатов же, перечитывал письмо профессора Озерова, попутно делая пометки в своём аршинном блокноте. Сергей Васильевич, получив историческое подтверждение правильности своей работы по созданию легальных организаций рабочих, обрёл второе дыхание и теперь пёр, как бык, в этом направлении, поражая своей работоспособностью и целеустремлённостью.

Опережая график, в рабочей среде массово и повсеместно создавались общества взаимного кредитования и страхования, опеку над которыми взял на себя Иван Христофорович Озеров, — русский профессор, финансист, экономист, ещё в 1901-м году принявший самое активное участие в работе первого, — московского «Общества взаимопомощи рабочих механического производства», созданного по инициативе С. В. Зубатова.

Любопытнейшая, и достойная восхищения личность, Иван Христофорович Озеров был тем самым редким интеллигентом, который считал, что свои знания и положение в обществе, он получил в долг от народа, и этот долг непременно нужно вернуть.

Всю жизнь профессор искал наиболее справедливые социально-организованные формы производства, и считал одной из таких кооперацию, которую к тому же, рассматривал, как инструмент противодействия монополии. Озеров надеялся, что потребительские общества способны объединить разные сословия, снизить, или вовсе блокировать неизбежно растущую при капитализме социальную напряженность.

Теперь у Ивана Христофоровича появился шанс проверить свои теоретические изыскания на практике, чем он увлеченно и занимался, одновременно бомбардируя Зубатова запросами о системе ремесленных профтехучилищ, идея которых была аккуратно слита Сценаристом в профессорскую голову в виде некоего футуристического эссе «а-ля Кампанелла».

Ещё больше, чем профессор Озеров, системой ПТУ заинтересовались такие предприниматели, как братья Нобель и Франц Карлович Сан-Галли. Они в конце девятнадцатого века, без всякого революционного понуждения начали строить для рабочих добротное жильё, больницы и школы. Таких капиталистов, как эти выходцы из Пруссии и Швеции, было немного. Но Зубатов кропотливо собирал их и усердно документировал их опыт, справедливо считая этих людей организаторами производства новой, революционной формации, жителями ещё неведомого — социального государства.