Переписать сценарий

Вот эти люди, и их коллеги — и есть та железная гвардия, на которую хотелось бы опереться. Связь и совместная работа с ними были необходимым, и обязательным вторым шагом в плане Сценариста, состоявшем из четырёх пунктов: политики, военные, учёные, изобретатели, пресса…

Глава 18 Генерал Кодама, и его агент Серж Мавроди

Правда — величайшая драгоценность, нужно ее экономить.

Марк Твен

Генерал Гэнтаро Кодама старательно раскладывал пасьянс из докладов, которыми не уставал снабжать его анонимный агент, первым поздравивший его с назначением на должность, и с тех пор, регулярно радующий новой, ценной, чрезвычайно подробной, и к тому же, легко поддающейся проверке, информацией.

Теперь, генерал знал заранее, о чем будут докладывать на очередном совещании руководители китайского, и русского отделов Генерального штаба Японии, ведь добровольный информатор доносил генералу эту информацию заранее, в развёрнутой форме.

Хотя новый ценный источник приходилось регулярно подкармливать достаточно круглыми переводами на имя некоего Сержа Мавроди, его сведения всё равно обходились дешевле, чем аналогичная информация японского резидента в России Фуццо Хаттори, который, под видом коммерсанта, сплёл целую агентурную сеть во Владивостоке, Порт-Артуре, Харбине, Хабаровске и даже, — Чите, и его школу японской борьбы, с последующей регулярной визитацией в публичные дома с гейшами, посещали очень многие высокопоставленные русские военные и гражданские чины.

Благодаря загадочному Сержу Мавроди, теперь удавалось органично дополнять, и детализировать доклады даже такого «зубра» разведки, как японский военный атташе в России, полковник Мотодзиро Акаси, который нёс главную нагрузку по организации в столице Российской империи терактов, массовых беспорядков, и прочих революционных забав для политически неграмотного, даже, аполитичного населения.

В течение своего пребывания в Петербурге, полковник Акаси имел возможность убедиться воочию, что главной «ахиллесовой пятой» России является глубочайший социальный раскол русского народа на псевдорусскую, предельно европеизированную элиту, и национально неразвитое, скептически настроенное к государству, русское большинство социальных низов. С началом русско-японской войны, именно, в этот, исторически сложившийся, японцы и стали энергично забивать революционный клин.

Япония финансировала Российскую партию социалистов-революционеров (эсеров), Грузинскую партию социалистов-федералистов-революционеров, а также подрывную деятельность Польской социалистической партии, Финляндской партии активного сопротивления.

Ближайший помощник полковника Акаси, финский революционер Конни Циллиакус, установил прямые контакты японской разведки с руководством партии эсеров. Эсеровская нелегальная газета «Революционная Россия» стала рупором непримиримой вооруженной борьбы с русским самодержавием, причем на ее страницах открыто приветствовались различные, весьма далёкие от закона, цели и методы борьбы с российским государством.

Методы борьбы отличались творческим разнообразием:

— всевозможные прокламации, «пущенные в народ»;

— многочисленные стачки и забастовки, с экономическими, переходящими в политические, требованиями;

— заурядные вооружённые налёты на банки, финансовые структуры государства, с целью грабежа (по умолчанию, считалось, — для пополнения партийных касс), именуемых самими исполнителями-боевиками «эксами»;

— отдельные террористические акты против высшего руководства Российской Империи, и членов их семей, включая, членов монаршей семьи;

доходило до призывов к массовому революционному выступлению, с оружием в руках.

Белым пятном, в этой мозаике сообщений и диверсий, до настоящего времени было только ближайшее окружение императора России Николая Второго, и вот теперь, с помощью господина Мавроди, этот пробел зацвёл всеми цветами радуги.

Начальник разведывательного отдела 1-й армии Микадо полковник Суэкити Хагино, который прожил в России семь лет, ознакомившись с докладами нового агента, предположил, что под именем Мавроди скрывается один из Великих князей, желающий совершить дворцовый переворот, и сознательно работающий против собственного венценосного родственника, преследуя свои личные политические интересы.

«Интересно, очень интересно, — закрыв глаза, прошептал генерал Гэантаро Кодама, изучив собранный пасьянс из докладов и протоколов, — с таким союзником можно будет подумать не только о Корейском полуострове и Маньчжурии».

Глава 19 Неудачники даже в пустыне умудряются сесть в лужу

Русский историк Николай Лысенко с горечью констатировал: