Перепиши меня

– Нет, – улыбаюсь в ответ и, встав, раскрываю шторы, впуская в комнату свет. – Смотри уже солнце встало.

– А мы потом пойдем на горки кататься?

– Эмм, – тяну, не зная, что ответить. – Давай спросим у твоей мамы и, если она отпустит, обязательно сходим?

– Тогда бегом к маме, – подскакивает малыш и несется через всю комнату к выходу.

– Джейк, стой, надо переодеться, – но мальчик скрывается за углом, не дослушав, а я вздыхаю. Да. Поспешила. Надо будет по-другому следующий раз. Иду следом, спускаясь на первый этаж.

– Ты чего не переоделся? – Лесли сидит перед мальчиком на коленях, спрашивая.

– Лесли, это я виновата. – Встреваю. – Не успела сообразить, как этот проказник сбежал.

– Пускай поест так. Потом оденется.

– Хорошо, – пожимаю плечами, – тогда давайте завтракать.

Сажусь рядом с мальчиком на место с торца стола. Лесли приоткрывает рот, собираясь что-то сказать, но передумывает. Женщина раскладывает мой омлет по тарелкам. А мне кусок в горло не лезет. Переживаю из-за встречи с Райтом. Может он не придёт. Тоже не спал полночи. Бродил по дому. А если расскажет об этом Лесли, что сказать в оправдание?

Будем надеяться, что он действительно спит. Подаю Джейку вилку и наблюдаю, как он ловко орудует, уплетая омлет. Засматриваюсь на аппетит мальчугана и радуюсь, что ему угодила.

Слышу шорох на лестнице. Говорит только об одном. Он идёт. Решил позавтракать все же с нами. И будет есть мою еду. И комментировать это. Черт. Моя неуверенность зашкаливает сейчас. Почему всегда так боюсь чужой оценки?

По холодному, скользкому взгляду понимаю, что ничего хорошего ждать не стоит. И он полностью оправдывает мои догадки. Специально цепляется ко всему. Заняла его место, хотя тут ещё восемь свободных стульев. Пересолила омлет, хотя всем было нормально. Показательно толкает в меня тарелку, предполагая съесть все самой. Заживо поджигает. Хочет сделать больно. Опозорить. Унизить.

Но я не могу показать ему то, что внутри. Поджимаю губы, чтобы не расплакаться. Обида душит из-за несправедливых обвинений. Могла бы психануть и высказать ему всё, что думаю, но боюсь после этого потерять работу. Слава Богу, он наконец оставляет нас одних.

– Эвон, я предупреждала. – Качает виновато головой Лесли. – Он всегда такой. С отцом, со мной. Вспыльчивый и колючий. – Прикусывает губу, глядя на меня. Сомневается, но продолжает: – Но я видела его другим. Знаю, за всем этим скрывается совершенно другой человек. Но что сделать, чтобы вернуть его, я не знаю, – пожимает плечами. – Я пытаюсь не давить на него, лишний раз не повышаю голос и не устанавливаю правила, принуждая к чему-то. Но он всё чаще переходит границы и пытается всех задеть и сорваться.

– Почему он такой? – чтобы найти к нему решение, нужно знать исходные данные.

– После смерти его матери, Кевин женился второй раз. У нас родился ребенок – Джейк. Но Райт всё это воспринял как предательство. Папа предал маму, приведя в дом новую женщину. Он так и не смог понять того, что жизнь продолжается и после утраты можно и нужно находить силы жить дальше.

Так вот, что ты скрываешь за всей своей темной аурой. Обиду, что отец предал мать. Тебя все бросили и отвернулись. Предали.

Зачем только Лесли рассказала мне это? Да, я спросила, но она и не обязана рассказывать драму их семьи. Но она хотела, чтобы я знала. Зачем?

Слышу насмешливое "эй" от него, но не поднимаю глаз. Чувствую, как стоит и ждёт. Смотрит. Уверен, что всё равно сделаю, как хочет он. Райта слова задели. Как задевала любая критика.

– Эвон, – эхом разносится по столовой моё имя. Кажется, он первый раз произнёс его вслух. Протягивая звук "н" в конце имени. Словно на гитаре зажал верхнюю струну и тронул ее подушечкой большого пальца. Играя мной.

Сдаюсь и поднимаю глаза. Но ничего не вижу, кроме телефона, камера которого направлена на меня, и Райт делает снимок.

– Что ты делаешь? – говорю от неожиданности, понимая, что он что-то задумал. Но парень ухмыляется, дёрнув уголком губ. Приподнимает брови, предлагая самой пофантазировать и найти ответ на этот вопрос и, развернувшись, оставляет одну.

Зачем он это сделал? Правая нога начала нервно подрагивать, отбивая ритм, будто ускоряя скорость мысли. Знаю современные технологии, когда найти человека по фотографии плёвое дело. Зачем лезть в мою жизнь и копаться в ней? Зачем узнавать кто я и кто моя семья?

– Эвон, – окликает Лесли, возвращаясь в столовую, после ухода Райта. Выдыхаю и успокаиваю разгулявшуюся ногу.– Я должна тебя ещё кое с кем познакомить, – оборачиваюсь, внимательно слушая ее. – Я говорила, что в доме живёт ещё один человек. Свекор моего мужа, отец погибшей матери Райта. Он в инвалидном кресле и к нам практически не спускается. У него есть всё необходимое, он сам себя обслуживает, от тебя требуется, когда меня не будет дома, приносить ему еду. Поэтому я и говорила, что мне нужен кто-то постарше. Слишком много заданий, которые тебе необходимо делать.

– Мне не сложно, не переживайте Лесли, – успокаиваю её.

– Тогда давай поднимемся к нему, отнесем омлет, и я вас познакомлю.