Переписка

Рыжий ходит подкармливаться, чувствует себя как дома («Здравствуй, здравствуй, милый зять»). Мелипролин мне помогает, настроение ничего себе. Мы с Сережей во вторник убрали всю квартиру, стала, как стеклышко. Очень хочется выбросить твой диван и купить тебе новый. В этом такая уйма пыли, надо будет это сделать, когда ты приедешь. Его и перетягивать не стоит, он такой громоздкий, занимает всю комнату.

Мои дела пока в прежнем состоянии.

Когда мы вернулись с вокзала, оба почувствовали, как тебя нам недостает. Пустой без тебя дом.

В тот же день звонил твой знакомый, приятель Александр Исаевич[157] и сказал, что Наталья Алексеевна ушиблась в субботу. Я боялась, что она тебя не встретит и как ты доберешься.

Как перенес дорогу? Где берешь продукты? Кастрюли и прочую посуду?

Я рада, что ты на воздухе, поживи там подольше, пока хорошая погода. Если пишется — хорошо, а нет — не старайся, не принуждай себя. Здесь будешь работать.

Пришло письмо от какого-то графомана, я его не вскрывала, положила с газетами. Звонил какой-то Вл. Вениаминович (или Вадимович), спрашивал, нет ли у тебя адреса какой-то дамы — помню только отчество: Арнольдовна. В записной книжке не оказалось. Больше ничего не произошло.

Вчера была Галина Михайловна,[158] сегодня Туся.[159] Вера Николаевна работает, хотя состояние ее ухудшается, но она держится очень бодро и не подает вида. Зинаида Алексеевна16 шлет тебе привет, просит передать, что Муха в полном порядке.

Все с большим интересом читают «инструкцию».

Целую тебя крепко, любимый мой, Варлашенька.

Передай привет Александру Исаевичу и Наталье Алексеевне.

Сережа тоже шлет тебе привет и пожелание хорошенько отдохнуть.

Твоя О. Я.

1956 — 1963

Переписка с Берггольц О.Ф

В.Т. Шаламов — О.Ф. Берггольц

Многоуважаемая, Ольга Федоровна.

Нынешним летом, у Б.Л. Пастернака, Вы предложили мне прислать Вам кое-какие мои стихи. Сейчас я вернулся в Москву после реабилитации, и посылаю Вам несколько стихотворений. Если стихи заинтересуют Вас, то с великим удовольствием пошлю и еще. Могут ли они быть напечатаны в Ленинграде? И где?

Может быть, стихотворения, которые Вы найдете заслуживающими внимания, Вы и передадите в какой-либо из ленинградских журналов? Если это сделать затруднительно, то просто ответьте мне — я перешлю сам.

Часть моих стихов будет напечатана в «Знамени» и в «Октябре».

Сердечный Вам привет.

В.

Дорогая Оля!

Жаль, что летом в Переделкино мы так с Вами и не увиделись. Иногда мне очень хочется с Вами поговорить. Присоединяюсь к просьбе Варлама Тихоновича. Помогите ему, если стихи его Вам понравятся.[160]

С уважением О. Неклюдова.

Переписка с Лоскутовым Ф.Е

Ф.Е. Лоскутов [161] — В. Т. Шаламову

7 октября 1956 г.

Дорогой Варлам Тихонович!

Получил Ваше письмо и все время собирался писать, но как-то так, что все были «дела». В связи с призывной комиссией все было некогда. Побывал в некоторых районах Магаданской области, встречал некоторых старых знакомых — в том числе Замяткина, Вы его, вероятно, помните по арии Е. Онегина на 23-м километре. Он работает в Новом Сеймчане в ГРУ[162] с приличным окладом. Обзавелся семьей, там же, в Новом Сеймчане, видел Ковалеву — жену Каминского, которого посмертно реабилитировали. 30 сентября 56-го года был в однодневном доме отдыха на 23 километре. Заходил в тот барак, где Вы и я работали и где у меня, а также у Вас появились объекты любви. Как жаль даже тех прошедших кошмарных лет. Место там стало не узнаваемое, разрослись молодые деревья, поставлены статуи «богов», сделаны фонтаны, купальный бассейн, бараки перестроены, имеют вид отдельных коттеджей, через реку переброшен ажурный мост. Кладбище второе, которое было выше больницы, выровнены могилы, «и никто не узнает могилку мою». Но первое кладбище, не доезжая, направо, до больницы — могилы заметны, а дорога, которая идет на кладбище, и до сего времени не заросла, старожилы это место называют «садик Иосифа». Старых нам знакомых два человека — Лурье, который был на дровозаготовках, работает зав. пригородным хозяйством, и Ральф, который работал рентгенотехником, работает там же электромонтером. Там имеется небольшой женский лагерь на человек 100–150 и детдом детей з&;lt;аключенных&;gt;, тоже человек на 100. Я там походил около речки, где когда-то ловил рыбу. Уезжал с 23-го с большой грустью и какой-то тоской, но в те времена 23-й километр был большой отдушиной для нашего брата.

Лето в этом году на Колыме не урожайное. Рыбы много, снабжение немного хуже прошлогоднего года. Кундуш получил реабилитацию и 1 октября 56 г. уехал в Ленинград. Посталь, кстати, не реабилитирован. Заводник Яков Евсеевич — зам. министра торговли. Москва, ул. Разина, д. 26, телефон К—2—68–47, К-2-67-39.