Читаем Переписка, 1911–1936 полностью

Я Вам завидую! Ваше «Учение о гармонии» уже в печати. Как бесконечно счастливы музыканты (хотя бы сравнительно!), столь далеко зайдя в своем искусстве, воистину в искусстве, достигшем того блаженного состояния, когда можно полностью отказаться от чисто практических целей. Долго ли ещё ждать того же в живописи? А ведь право на это (=обязанность) она тоже имеет: краски и линии сами по себе — какой безграничной красотой и силой обладают эти живописные средства! Но всё-таки сегодня мы уже яснее видим начало этого пути. Сегодня и мы можем мечтать о чём-то похожем на «Учение о гармонии». Лично я уже мечтаю и надеюсь написать первые фразы этой великой книги будущего. Не исключаю, что этим займётся и кто-то другой. Тем лучше! Пусть таких будет как можно больше. Я также хочу отвести себе некоторое время, чтобы немного разобраться в теории музыки (разумеется, лишь внешне и поверхностно), чтобы хоть приблизительно понять, как строится подобная теория. Если хоть отчасти уразуметь, как был построен венский собор св. Стефания, то, глядишь, и сам сможешь соорудить какую-нибудь убогую хижинку.

От души желаю Вам успеха в Вашей работе и терпеливо жду обещанного Вами подробного ответа.

С сердечным приветом,

преданный Вам Кандинский

Из-за крайней спешки я позволил себе перевести и отдать в печать Вашу статью из Die Musik без разрешения Universal Edition. Иначе это столь нужное дело отложилось бы на целый год.

Кандинский. 1910-е. Фото Габриэле Мюнтер

Фотография, подаренная Шёнбергу с надписью: «Арнольду Шёнбергу с глубокой симпатией. Кандинский. Мюнхен. 9.IV.1911»

<p>6. Кандинский — Шёнбергу</p><p><emphasis>25 августа 1911 г</emphasis></p>

Мурнау

25.08.1911

Глубокоуважаемый господин Шёнберг!

Я очень рад нашей предстоящей встрече. Только что вернувшись из Мюнхена, я нашёл здесь Ваше письмо. Не хотите ли навестить нас в воскресенье? Вы можете отправиться из Берга на пароходике в 2.10 (ходит по воскресеньям и праздникам), в 2.45 Вы в Тутцинге, в 3.00 из Тут-цинга отходит скорый поезд, и в 3.46 Вы уже на вокзале в Мурнау, где я Вас встречу. Мы проведем день вместе, потом Вы переночуете у нас, и на следующее утро (разумеется!! если Вы захотите) мы совершим пешую прогулку до Зиндельсдорфа, что неподалеку от озера Кохель. Там живёт мой друг Франц Марк (художник) с женой, и оба чрезвычайно вами интересуются7. Они будут счастливы с Вами познакомиться. Если захотите, Вы сможете уже в понедельник снова быть дома, если нет, мы все переночуем в Зиндельсдорфе. А на следующей неделе я мог бы приехать к Вам, тогда, к моему удовольствию, мы с Вами повидались бы дважды.

Если такой план Вас устраивает, то в воскресенье я буду ждать Вас на вокзале. Если нет, будьте добры, отправьте мне телеграмму: письмо дойти уже не успеет. Если Вы никогда не бывали в Мурнау, Вам здесь очень понравится.

Сердечный привет, также и от г-жи Мюнтер,

Кандинский<p>7. Шёнберг — Кандинскому</p><p><emphasis>26 августа 1911 г</emphasis></p>

Берг-ам-Штарнбергерзе

оставить у г-жи Видль

26.08. 1911

Глубокоуважаемый господин Кандинский,

сердечно благодарю за Ваше приглашение, но, увы, в это воскресение я к Вам приехать не смогу, поскольку сейчас не могу надолго оставлять свою работу. К тому же моя жена неважно себя чувствует, и я не хотел бы отлучаться из дома. Поэтому я был бы очень рад, если бы Вы посетили нас, как Вы хотели, на следующей неделе. За неделю я планирую закончить свою работу и тогда непременно возвращу Вам визит. Одна просьба: сообщите, пожалуйста, о Ваших намерениях по возможности скорее, чтобы я мог всё устроить. На этой неделе я ещё должен побывать в Мюнхене, и, если буду точно знать время Вашего приезда, мне будет проще планировать. Буду очень рад с Вами увидеться, сердечно,

Ваш Арнольд Шёнберг

Матильда и Арнольд Шёнберги. Фото Генриха Шёнберга. Пайербах (Австрия). 1901

Фотографический портрет Шёнберга, сделанный не позднее 1910 года, с посвящением Кандинскому

Дорогой г-н Кандинский, я выплачиваю свой долг звуками — тем, наконец, с великим удовольствием исполняя обещание, столь долго откладываемое. 12. 12. 1911. Арнольд Шёнберг

<p>8. Кандинский — Шёнбергу</p><p><emphasis>Около 29 августа 1911 г</emphasis></p>

Мурнау Воскресенье

[вероятно, 29.08.1911]

Глубокоуважаемый господин профессор!

Вчера телеграмма, сегодня письмо. Большое спасибо! По долгом размышлении я решил приехать к Вам уже послезавтра (во вторник). На этой неделе мне будет очень трудно выбрать другой день, а откладывать до следующей — для меня слишком долго. К тому же мы уже условились о визите к супругам Марк в понедельник, так что во вторник я от них уеду и в 11.40 мой пароход будет уже в замке Берг. До 5.35 время в моём распоряжении.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.
Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

П. А. Флоренского часто называют «русский Леонардо да Винчи». Трудно перечислить все отрасли деятельности, в развитие которых он внес свой вклад. Это математика, физика, философия, богословие, биология, геология, иконография, электроника, эстетика, археология, этнография, филология, агиография, музейное дело, не считая поэзии и прозы. Более того, Флоренский сделал многое, чтобы на основе постижения этих наук выработать всеобщее мировоззрение. В этой области он сделал такие открытия и получил такие результаты, важность которых была оценена только недавно (например, в кибернетике, семиотике, физике античастиц). Он сам писал, что его труды будут востребованы не ранее, чем через 50 лет.Письма-послания — один из древнейших жанров литературы. Из писем, найденных при раскопках древних государств, мы узнаем об ушедших цивилизациях и ее людях, послания апостолов составляют часть Священного писания. Письма к семье из лагерей 1933–1937 гг. можно рассматривать как последний этап творчества священника Павла Флоренского. В них он передает накопленное знание своим детям, а через них — всем людям, и главное направление их мысли — род, семья как носитель вечности, как главная единица человеческого общества. В этих посланиях средоточием всех переживаний становится семья, а точнее, триединство личности, семьи и рода. Личности оформленной, неповторимой, но в то же время тысячами нитей связанной со своим родом, а через него — с Вечностью, ибо «прошлое не прошло». В семье род обретает равновесие оформленных личностей, неслиянных и нераздельных, в семье происходит передача опыта рода от родителей к детям, дабы те «не выпали из пазов времени». Письма 1933–1937 гг. образуют цельное произведение, которое можно назвать генодицея — оправдание рода, семьи. Противостоять хаосу можно лишь утверждением личности, вбирающей в себя опыт своего рода, внимающей ему, и в этом важнейшее звено — получение опыта от родителей детьми.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Павел Александрович Флоренский

Эпистолярная проза