Переписка с мирскими лицами

Ради самоукорения не должно приискивать случаев, в которых невиновны, тем более, когда это не успокаивает нас, а лишь в большее приводит смущение. Причина явная и готовая к самоукорению — грехи наши и гордость, если тотчас не открываются другие причины. Притом надобно помышлять, что в каждом деле и поступке недостаточно одной благонамеренности, а потребны благоразумное искусство и основательное обсуждение дела. Вот тут-то много поводов и найдется к самоукорению и смирению, а не к смущению, которым обнаруживается тайная гордость. Смирение всегда сознает себя скудным искусства и умения поступать как должно; впрочем, всегда успокаивает себя сознанием своей худости и благонамеренностью, которой прежде всего ищет Бог от человека. Смирение заботится о возможном совершении и достижении своих целей, собственно в делах внешних, и чуждо неуместной настойчивости. Сам я хоть и непричастен сему, но вопрошающим обязан высказать истину.

Объяснять, кому следует, свое душевное устроение весьма полезно и доставляет внутреннее облегчение, но нужно войти во вкус сего собственным опытом, при доверии и оставлении собственных разумений.

Не должно думать, чтобы мы могли сделать кого-либо несчастным, или благополучным. Это принадлежит только Богу и собственной воле человека, если благоразумен пребывает перед Сотворшим его.

125. Как и чем умерять себя?

Вы спрашиваете, чем себя умерять в своих действиях?

Смирением, самоукоренением, покаянием и страхом Божиим, памятуя всегда слово псаломское, чтобы уклоняться прежде от зла, а потом уже стараться творить благо.

В подобных случаях, например, какие были между вами из-за детей, если не удержите себя в границах умеренности, можно после опять помягче объясниться, что польза детей заставила вас крупно поговорить. Такое объяснение потребно, по рассмотрении, вообще с людьми, не понимающими христианского смирения и обычая примиряться испрашиванием прощения; а иногда и это не нужно, но (нужно) самоукорение.

126. О покаянии и исполнении заповедей Божиих

Если бы Господь, по милосердию Своему, не даровал нам Таинства Покаяния, врачующего многие немощи наши, то куда бы деваться нам, неисправным, присно готовым нарушать обеты Святого Крещения? Главная сила покаяния состоит в смирении, которое, как и всякая добродетель, имеет свои степени. Блажен, кто обретается хоть на какой-нибудь из степеней треблаженного смирения, которое во всяком неприятном и скорбном случае более себя винит, что оно неумело поступит, как бы следовало, а потому и пребывает всегда более спокойно. Мнимая же правость наполняет душу смущением, весьма вредным на пути благочестия.

Мы имели указание от покойного отца нашего (Макария) на слова Петра Дамаскина, что спасение человека совершается между страхом и надеждой, чтобы не отчаиваться и бесполезно не надеяться («Добротолюбие», 3-я часть. О семи деланиях). Обе эти крайности душевредны и опасны. Господь через притчу о мытаре и фарисее ясно показал, как повинные и слабые грешники могут получать, через смиренное покаяние, не только спасение, но и оправдание; и как человек, по видимому безгрешный и с различными видимыми добродетелями, может быть отвержен Богом за горделивый образ мыслей. Если апостол Иаков и говорит о делах, что вера без дел мертва есть; но говорит о сем не просто, а указывает на жестокосердие и немилосердие того, кто имеет возможность благотворить ближнему и не благотворит ему в нужде, говоря так: «Аще же брат или сестра наши… и лишена будета дневныя пищи, речет же има» могущий благотворить: «идита с миром… то кая польза?» (Иак. 2: 15–16).

А святой апостол Павел еще яснее говорит, что не должно много надеяться на видимое благотворение, а более заботиться о стяжании милосердия в сердце и любви к ближнему, говоря так: «аще раздам вся имения моя, и аще предам тело мое, во еже сжещи е, любве же не имам, ни кая польза ми есть» (1 Кор. 13: 3). И Варсонофий Великий говорит, что если кто-либо, имея на собственную потребу, скажет просящему: «не имею», несть солга, потому что не имеет действительно к раздаянию. Также и в Ветхозаветном Писании сказано, что благотвори требующему, елико рука твоя может.

Вообще, под христианскими делами разумеется исполнение животворных заповедей Божиих, которыми исправляется сердце человека, а не просто нагие видимые дела. При оскудении же делания заповедей приемлется смирение, растворенное покаянием; и наоборот, как показано у Исаака Сирина (Слово 34-е, с. 168).

127. Поститься должно соображаясь с телесными силами