Переплет 13 (ЛП)

— Потому что, если я останусь здесь, и она тебе что-нибудь скажет, я разозлюсь. Если ты останешься здесь, и она тебе что-нибудь скажет, я соответственно тоже разозлюсь, — объяснил он напряженным тоном. — Поэтому мне нужно идти… — он сделал паузу, чтобы открыть стеклянную дверь и вывести меня наружу, — и тебе нужно пойти со мной, — закончил он, ведя меня под дождь.

— Я, эм, да, хорошо, — прошептала я, поспешив рядом с ним.

Мои эмоции захлестывали меня, когда он вел меня через внутренний двор.

— Ты солгала мне, Шэннон, — тихо заявил Джонни, направляя нас к физкультурному залу. — Она тебе что-то сказала.

— Я не хотела создавать никаких проблем, — призналась я.

— Это был не твой выбор, — ответил он. — Ты тоже солгала о том, что она тебя била? О том, почему тебе больно?

— Нет, — прохрипел я. — Эта часть была правдой.

К сожалению.

— А твоя шея?

— Это была не она, — вот и все, что я ответила.

Джонни долго молчал.

— Никогда больше не лги мне, — наконец тихо сказал он, бросив на меня косой взгляд. — Я не могу этого вынести.

— Я не буду, — сказала я ему, ненавидя ложь, когда она сорвалась с моих губ.

Мы добрались до физкультурного зала и поспешили внутрь, оба рады укрыться от дождя.

Я поплелась за ним, эта часть школы была больше его сильной стороной, чем моей.

Я не сводил глаз с его спины, идя за ним.

Я заколебалась, когда он неторопливо вошел в раздевалку для мальчиков, но затем он придержал дверь открытой для меня и жестом пригласил меня внутрь с выжидающим взглядом.

Как пугливый жеребенок, я поспешила внутрь, только чтобы подпрыгнуть от неожиданности, когда тяжелая дверь захлопнулась за нами.

Подавляющий запах папней был первым, что поразило меня.

Зловоние пота, дезодоранта и жидкостей организма было настолько сильным, что мне пришлось подавить рвотный позыв.

Это был не тот запах, с которым я была незнакома, из-за Джоуи, — но от этого конкретного зловония слезились глаза, усиливаясь тем фактом, что сорок или около того парней пользовались этой комнатой в любой момент времени.

Чувствуя себя совершенно не в своей тарелке, и мои ноздри были полностью осквернены, я наблюдала, как Джонни подошел к скамейке в правой части комнаты.

Он опустился на скамейку, вытащил из-под ног сумку и быстро расстегнул ее.

— Иди сюда, — приказал он, роясь в своей сумке, вытаскивая носки, банки с дезодорантом и пустые бутылки из-под Lucozadesport. — Иди сюда, Шэннон, — спокойно повторил он.

Итак, я сделала.

Я подошла туда, где он был.

Джонни локтем сбросил со скамейки случайный школьный рюкзак и указал на освободившееся место. — Сядь.

Я настороженно посмотрела на скамейку запасных.

Покачав головой, Джонни потянулся и схватил меня за руку.

— Сядь, — уговаривал он, усаживая меня на скамейку рядом с ним.

Наши плечи соприкоснулись, и я отодвинулась на дюйм или два, прежде чем обхватить руками живот.

Он был большим, сильным и пугающе красивым.

Я чувствовала себя очень маленькой рядом с ним.

Очень маленькой.

Очень неуверенной.

Очень отвергнутой.

Я была напугана, не потому, что он был страшным, он не был, или, по крайней мере, я не находилан его страшным. Я уверена, что он напугал парней, с которыми играл, но это не то, что здесь происходило.

Не для меня.

Нет, я была напугана, потому что он так выглядел, а я была бесконечно ниже.

Какая бы искра надежды ни была в моем сердце, она погасла.

Он никогда бы не посмотрел на меня, когда в его распоряжении была такая, как Белла.

Они совпали.

Он подходил ей.

Кто-то, кто выглядел как модель с третьей страницы.

Кто-то, кто выглядел как женщина, достойная этого.

Я была девочкой-подростком с тяжелым случаем похоти.

— Наконец-то, блядь, — пробормотал Джонни, вытаскивая прямоугольную коробку ибупрофена из бокового кармана своей сумки.

Он вытащил две маленькие таблетки из упаковки из фольги и протянул их мне.

Я неуклюже попыталась и не смогла взять таблетки из его пальцев.

Покраснев, я пыталась снова и снова, терпя неудачу, пока мне не удалось полностью выбить их из его рук.

— Расслабься, — подбодрил он, наклоняясь, чтобы зачерпнуть таблетки. Я наблюдала, как он вытирал их о переднюю часть своей толстовки, а затем он взорвал мой разум тремя словами: — Открой рот.

Я разинул рот. — Я могу это сделать.

— Ты, очевидно, не можешь, — ответил он, ухмыляясь. — Открой рот.

Я несколько долгих секунд сидел в замешательстве, прежде чем, наконец, открыл рот.

Он положил две маленькие таблетки мне на язык и подмигнул.

Сунув руку в сумку, он сунул мне в руки бутылку воды с пробкой и сказал: — Пей.

Я так и сделала.

Как хорошо обученный пес, я сделала именно то, что он мне сказал.

Раздраженная на себя за то, что я такая уступчивая, а затем раздраженная еще больше за то, что разозлилась на мальчика, который явно потратил время на обеденный перерыв, чтобы помочь мне, я проглотила таблетки и вздохнула.

Я ждала, что Джонни встанет и скажет мне, что ему нужно вернуться к своим друзьям, но он этого не сделал.

Он просто сидел рядом со мной, пока обезболивающее не подействовало.

Он не издевался и не убегал.

Он отреагировал не так, как отреагировало бы большинство мальчиков.