Переплетение миров

– Какое существо потеряли! – сокрушенно покачал он головой, вглядываясь в помутневшую от взрыва воду, – какой организм!

– Вы откуда? – Панфилов ощупал руками свое обезображенное шрамами лицо.

Щека, которая была повернута в сторону ядерного взрыва, превратилась в один большой, неровный рубец, покрытый белой кожей. Но Олегу сейчас было не до собственной внешности.

– С Ольхона. – Дансаран был как всегда краток.

– Что там за бой? Наши войска обороняются? – спросил неразговорчивого человека командир танка.

– Оборонялись. И не «наши» а «наши» – смешно поправил его шаман, подняв загорелый, узловатый палец вверх. – Все, нету Ольхона. Нету нас – нет острова. Нет острова – нет нас, – сокрушенно добавил он.

– Дансаран! Друг! – Олег хлопнул по плечу сокрушающегося шамана, чем породил целый ряд звуков, исходящих от одежды, увешанной разнообразными металлическими предметами, – куда путь держишь со спутниками?

– Хотели до Слюдянки, а оттуда и до озера Хубсугул рукой подать.

– Хубсугул? Это не в Монголии ли? – на всякий случай уточнил у Дансарана Осипов.

– Именно там.

– А почему именно туда? – не унимался в своем интересе командир «Арматы»

– Мы ведь не страну защищаем, Роман! – ответил шаман, безошибочно отгадав имя военного, – а природу. Для нас нет границ и условностей. Не отстояли Ольхон, дадим битву в другом месте. Зараза страшная. Война долго-долго будет.

– А кто победит? – спросил Дансарана внимательно слушающий его Панфилов.

– Ты не то хотел спросить, – бурят гортанно расхохотался, – сразу отвечу. До Иркутска не доброшу, но до Елового залива довезу. Чай не на себе. С тебя горючее. Там твои части. Все что нужно там и обретешь… А кто победит – одной природе и известно. В будущем много переменных, – пространственно ответил шаман и отдал команду на родном языке рулевому изменить курс…

Байкальский тракт рядом с коттеджным поселком Еловый, стремительно превращался в единый вал укреплений из песка, земли, бревен и стали.

С вышины наблюдательной вышки Анна наблюдала, как инженерные войска и гражданские специалисты быстро расчищают полосу отчуждения, вырубая, и контролируемо выжигая широкую полосу леса, подступающую к укреплениям.

Дым от множества рукотворных пожаров черными столбами подпирал ясный небосвод, привнося в душу женщины невнятное чувство тревоги.

Сергей не выходил на связь. Несколько раз Рукосуева, поддавшись внутреннему порыву, пыталась набрать заветный номер, но телефон Велесова был либо утерян, либо поврежден. Абонент не выходил на связь.

Самые худшие опасение Анны стали оправдываться, когда ответивший ей Самохвалов, странным голосом, наиболее кратко дал понять, что в ходе запланированной съемки возникли серьезные проблемы.

Полковник всегда был прям и не болтал попусту. Сердце женщины сжалось, и взволнованно затрепетало в груди, едва телефонная связь с руководителем прервалась.

Сердцем, она чувствовала, что Сергей по-прежнему жив. Такого с ней не было никогда.

Но ощущение сильнейшей привязанности, связующее их воедино сквозь расстояния, вселяло в душу Анны убеждение, что Велесов по прежнему находиться в этом мире, хоть и под воздействием огромной опасности.

Услужливый офицер ВС РФ, в звании подполковника, решивший не смотря на общемировую угрозу, в неурочный час приударить за красивой женщиной из специального отдела, элегантно внес на платформу наблюдательной вышки дорогой разнос с угощениями и двумя горячими, алюминиевыми кружками чая.

– Анна Владимировна! – галантно начал он обращение издалека, – не приму вашего отказа. Даже если вы прикажете мне оставить вас – я уйду, но пообещайте, что такая красавица как вы, все-таки отведает принесенного мною угощения. Я все же битый час бегал по поселку, выискивая яства достойные вашей личности!

– Сан Саныч, вы меня балуете! – строго ответила Рукосуева излишне настойчивому подполковнику, – еще немного и я попрошу перевода на другой участок обороны.

– О, простите, дорогая моя! Вижу, что вы мрачнее тучи! Я оставлю разнос здесь и оставлю вас, но не вздумайте покидать меня, – подполковник улыбнулся и хитро подмигнул женщине, – поверьте – вы то светлое пятнышко в зеленом море кителей, которое так необходимо любому мужчине, чтобы усладить свой взор!

– Сан Саныч! Вы Самохвалова не видели? – ни обратила внимание, на елейную речь подполковника встревоженная Рукосуева.

– Три часа уже с генералом Ботссманом сидит в палатке, ведет совещание, команды всякие отдает, словно не генерал, а он призван руководить процессами, протекающими на этом участке, – нахмурив брови, уже более серьезно ответил женщине офицер, – особенно поразила команда сбить вертолет. Как то глупо. Не находите? Что же там могло произойти в воздухе, что заставило нас завалить «птичку на бок»? Одному Богу известно! Но я вам этого не говорил… – запоздало одернул сам себя подполковник и еще раз улыбнувшись, застучал вычищенными до зеркального блеска, берцами по металлической лестнице наблюдательной вышки, оставив Анну наедине с собой и с самыми мрачными мыслями насчет последней информации, выданной им…