Переплетения судеб

После чего парня прозвали Полумесяцем – в честь полукруглого шрама, так и оставшегося на щеке, а о Квинн Фокс пошли жуткие слухи.

Начало большинству из них дал Роман. Он заверил циркачей, что приближаться к Квинн не стоит, потому что она обожает вкус человеческого мяса. Особой жути ей придавал и стойкий запах крови, исходивший от ее незаживающей раны. А Полумесяц, разгуливавший по отелю с ярким следом от зубов Квинн на щеке, служил наглядным подтверждением тому, что с Квинн шутки плохи.

На этом Роман не остановился и продолжил разжигать сплетни, позаботившись о том, чтобы они вызывали все больше страха и отвращения. Он сообщил, что Квинн не умеет улыбаться, что до двенадцати лет ее держали в чулане, что росла она, не видя людских лиц, и это обстоятельство… сказалось на ней самым что ни на есть ужасным образом.

Он поведал, что Квинн может лишь подражать людским эмоциям, но сама их не испытывает, а капюшон носит, чтобы скрыть звериное выражение, которое всегда сохраняется на ее лице.

Она может выведать любые секреты, просто посмотрев человеку в глаза.

А еще – убить взрослого мужчину голыми руками.

Да что там – одним пальцем.

Одним взглядом.

Дороти стало досадно, что она раньше об этом не подумала. Ведь первым о Квинн Фокс она узнала, что та – каннибал.

«Там, куда я держу путь, существуют огромные подводные города, а еще преступные банды, которые похищают старушек, идущих на рынок. И девушка, питающаяся человеческим мясом».

Это сказал ей Эш в их первую встречу, на поляне неподалеку от церкви, где она должна была выйти замуж. Тогда ей показалось, что симпатичный пилот с золотистыми глазами, от которого пахнет дымом и далекими странами, вешает ей лапшу на уши. Она и помыслить не могла, что он говорит о ней.

Последние крупицы надежды на возвращение к Эшу и его друзьям иссякли, как только слухи о Квинн просочились в народ. Новая встреча с Эшем все-таки состоялась, но тогда было уже слишком поздно. Тогда Дороти уже успела превратиться в Квинн Фокс, страшного каннибала, возглавляющего Черный Цирк.

В человека, которого он ненавидел.

4 Эш

Когда Эш с Чандрой вышли на улицу и направились к моторной лодке, оставленной у мотеля, их встретило все то же небо – зловещее, зеленое, бескрайнее.

Эш упрямо подергал за рычаг зажигания – раз, второй, третий, – пока мотор наконец не ожил и не взревел.

А когда они устроились на борту и понеслись прочь от мотеля Мака по узкому Аврорскому каналу, лавируя меж приземистых зданий, небо, казалось, напряженно затаило дыхание.

«И это тоже вовсе не дурной знак», – вновь сказал себе Эш, усилием воли отведя взгляд от облаков.

Мимо пронеслось с полдюжины мотелей наподобие того, что принадлежал Маку. Это были мрачные, побитые временем и стихией домишки с заколоченными окнами и вооруженной охраной у входа. Эш представил себе лица людей, томящихся за этими окнами. Измученные, напуганные лица. А ведь большинство пленниц – несовершеннолетние. И работают вовсе не по своей воле.

Но как Эш ни приглядывался, он так и не смог никого разглядеть. Ему повсюду мерещилось лицо Дороти. Испуганное, смеющееся, заглядывающее ему в глаза, приблизившееся к нему для поцелуя…

Он резко помотал головой, досадуя на самого себя. До чего равнодушно он поступил! Шутка ли: оставить тех девушек в борделе Мака и уйти, а теперь так спокойно плыть мимо таких же борделей, даже не пытаясь никому помочь!

Порой ему казалось, что стеклянный сосуд его сочувствия уже переполнен тревогой за Дороти, за собственную судьбу, за друзей, и если он попробует вместить в него еще что-нибудь, стекло треснет и разлетится вдребезги.

Эти мысли ему не нравились, как и то, что стояло за ними. Но он отчетливо чувствовал, что по стенкам этого самого сосуда уже поползли трещинки. А потому закрыл глаза и затаил дыхание, пока вереница мотелей не осталась позади.

Они свернули в район, который когда-то носил имя Королевы Анны, а теперь назывался просто Западной Авророй. Вдалеке проступили очертания башни Спейс-Нидл[2] – ее массивная проржавевшая верхушка, напоминающая формой супницу, покоилась теперь на волнах, точно лодка…

А в следующий миг земля вдруг содрогнулась – и на башню набежала огромная волна стального цвета, тут же скрыв ее из виду.

Когда вода хлынула и в моторную лодку, у Эша внутри будто все оборвалось. Чандра схватила его за руку, впившись в нее ногтями с такой силой, что они проткнули куртку и вонзились в кожу.

«О нет, – пронеслось у него в голове. – Этого еще не хватало».

Земля резко перестала дрожать, но стального цвета волны дыбились все выше.

Чандра выпустила его руку.

– Третий раз за неделю, – испуганно прошептала она.

– Четвертый, – уточнил Эш. Накануне ночью был небольшой толчок – настолько слабый, что Эш его не заметил бы, если бы не бессонница.

Чандра покачала головой.

– Жуть какая.