— Но ты плачешь. ... Подожди, я дам тебе воды.
Он прижимает меня к груди и проносит через красивую арку, украшенную диким камнем. После сажает на стул с высокой спинкой и отлучается к столешнице. Я смотрю за его корявыми нервными движениями, пока он наполняет стакан, и проклинаю себя.
Разве так заканчиваются романтические вечера, Тая?
Какая вода?
Только если после третьего оргазма.
Что ты устроила тут?!
Глава 40
Я пытаюсь изобразить свою лучшую улыбку и попутно успокоить Степу. Но он хмурится и явно успевает подумать на свой счет плохие вещи. Он не может объяснить мою странную реакцию и витает в пасмурных мыслях, хотя и делает вид, что слушает меня.
— Спасибо, — благодарю за стакан воды и делаю несколько глотков, после чего ставлю его на красивый овальный стол.
Я коротко оглядываюсь по сторонам, отмечая стильный дизайн и свежий ремонт, которому Лена точно бы поставила твердую пятерку. Она бы оценила каждый рубль, вложенный в будущее семейное гнездышко, и навела справки о стоимости недвижимости за квадратный метр.
— Я испортила наше свидание, да? — поднимаю на него глаза и закусываю нижнюю губу. — Сама не знаю, что на меня нашло…
— Это правда? — Степа сбивает меня с толку и задает прямой вопрос. — Или причина есть?
Ох.
Он смотрит мне в глаза и не собирается отпускать, будто хочет получить честные ответы именно так, минуя слова, из которых можно сложить любую небылицу. Мне становится не по себе, и во многом из-за того, что мне нашли отличного парня, а я мучаю его неадекватом. А потом такие парни становятся угрюмыми мудаками и привередливыми к женскому полу принцами, которым легче в микроволновке обед разогреть, чем рисковать психическим здоровьем ради нормального питания. Ну и ради остального.
— Обычная усталость, — я качаю головой, чтобы он не хмурился так серьезно, — не выдумывай на пустом месте…
— Тебя кто-то обидел? На работе?
Он намекает на стресс, который как раз отлично подходит к внезапным слезам, и приближается ко мне вплотную. Кладет горячую ладонь на плечо и ласково проводит, успокаивая. А мне, наоборот, как наждачкой… Нет, он мне не противен, но вся ситуация. Бррр. Он так искренне тянется ко мне, а я мысленно уговариваю себя благосклонно дать ему шанс и потерпеть еще чуть-чуть. Мне становится противно от самой себя, а еще я злюсь на свою идиотскую влюбчивость, которая нашла момент проявиться во всей красе. Вернее, нашла экземпляр! Ну почему не Степан, почему не в него?
Он же хороший. Добрый и заботливый. Даже симпатичный и высокий. Нужно только приглядеться и привыкнуть к нему, и почаще смотреть на его крепкие сухие пальцы. Я же маньячка до мужских рук, а у него есть на что полюбоваться и представить, как будет сладко и тесно в груди, если им позволить зайти дальше. И еще дальше.
Я все-таки уговариваю себя. Сижу рядом с парнем, напитываясь его теплом, и подвожу сумму его благородных качеств.
— Хочешь уехать? — Степан прочитывает мое тяжелое молчание по своему и наклоняется ко мне, заглядывая в лицо. — Я отвезу, если надо. Без проблем.
— И где ты потом припаркуешься?
— Да найду. В соседнем квартале на крайний случай.
— Или в соседнем городе.
Он обаятельно улыбается на мою шутку и смелеет, заводя широкую ладонь мне за спину. Я угадываю надавливающее касание и напор его темных глаз, он высматривает мою реакцию и до сих пор пытается разобраться в происходящем между нами. Кто бы за меня разобрался? А, может, правда, пусть Степа и разбирается? Довериться ему и дать довести третье свидание до логического конца.
Я специально томно выдыхаю и чуть выгибаюсь, словно ежусь от его жарких прикосновений. А потом запрокидываю голову и приоткрываю губы… Прямолинейнее некуда, только если самой накинуться на него и обвить руками с ног до головы. И парень отзывается в ту же секунду, накрывает мои губы своими и словно продолжает тот сумасшедший поцелуй, который мы зачем-то прервали в холле.
Я помогаю ему и приподнимаюсь со стула, чтобы не задерживаться на промежуточной остановке, хочу снова в его руки и под сминающий пресс массивного и сильного мужского тела. К черту глупости! Как глупая девочка, честное слово, которая начиталась сказок и думает, что ураган страсти и сбитое дыхание от одного вида парня полагается ей по закону. Не фига… Приятно — это уже хорошо.
— Так я могу поднять тебя? — с легкой издевкой спрашивает Степа, крепко обнимая мою талию и сминая ткань блузки до заломов. — Или не стоит?
— Стоит, — киваю и целую его в шею, обвожу короткими поцелуями линию его воротника и помогаю себе пальцами, расстегивая верхние пуговицы. — Уже можно нести.
— Черт, точно… Туплю.
Он рывком подхватывает меня на руки и разворачивается так, словно хочет, чтобы у меня закружилась голова. Я смеюсь глупым искренним смехом, но тут же возвращаюсь к нему губами и продолжаю пробовать его на вкус. Целую его, сталкиваясь языками, и выкручивая одежду нетерпеливыми пальцами. Я никогда так не спешила, и гонит меня не безумное желание, а боязнь вновь остановиться и закатить неожиданную истерику.