Перепутье

– Ха, а ты только сейчас это поняла, дорогая? Жить вообще страшно, поверь! Запомни, если хочешь получить хоть какую-то радость в этой жизни, борись, ибо затопчут и, поверь, на помощь никто не придёт, такова наша действительность! – тут же произнёс он и, поцеловав Олю, добавил. – Сегодня спи одна, у меня ночью три важные встречи! Потом я уеду в Казань, пробуду там до тридцатого декабря, а ты, чтобы за это время сделала всё, что я сказал! Денег я тебе дам, удели внимание своей тётке, она, насколько я понял, не из богатых! В салоне платить ничего не надо, я заказал там для тебя платье из золотой парчи, приедешь, обсудишь с ними все вопросы! Платье должно быть длинным, без разрезов, но с волнами, там в курсе дела! Я не хочу, чтобы моя женщина светила перед этой публикой своими ножками! Если родители приедут до моего приезда, то встречай их сама, ну, а если я буду на месте, то встречу их с тобой! Ещё, Оленька, очень тебя прошу, не делай глупостей, а когда приедут родители, расскажи им о себе всю правду, так и тебе будет легче, да и их обманывать не придётся!

– Господи, Маратик, так как я им буду говорить про бордель, они же с ума сойдут? – взмолилась девушка со слезами на глазах.

– Послушай, ты или дура, или ею претворяешься? – рассердился парень. – Они же твои родители! А то, что ты туда попала, так в этом нет твоей вины, да и я буду для них не чужим человеком! Когда встречусь с твоим отцом, я сам с ним поговорю по-мужски, ну, а ты мать обрабатывай! Нет здесь ничего страшного, вот только с ребёнком беда, но ведь и в его смерти не ты виновна, а эти два придурка! Да, чуть не забыл, их отпустили, пошли бедолаги на рыбалку, да провалились под лёд! Боженька всё видит, так что кару они понесли!

Потом он надел кожаную куртку на меху и, обняв её, поцеловал в губы. Погладив её по шелковистым волосам, он вышел из квартиры.

Марат ушёл в половине двенадцатого ночи, а Оля, вернувшись в спальню, подобрав своё платье и туфли, прибрав их к месту. Переодевшись в ночную сорочку из чистого шёлка, она залезла под одеяло и, укравшись до подбородка, закрыла глаза, но сон не шёл. Сотни мыслей будоражили её мозг, но больше всего она думала про своего мальчика. Едва она представляла картинку, как его разрывали собаки, ей становилось невыносимо больно, но и она стала как-то размываться, наслаивая на неё и другие заботы. Визит родителей для неё был немаловажен, чем даже её непонятное будущее, будущее без семьи и свободного принятия решения. Пойти против Марата, значит подписать свой смертный приговор, или жизнь в аду, где и покончить с собой не дадут. Она отлично понимала, что стала самой, что ни на есть рабыней, хоть и в золотой клетке.

Уснула девушка далеко за полночь, а когда проснулась, время подходило к десяти часам утра. Приготовив себе завтрак, она перекусила и, надев брючный костюм бардового цвета, светлые сапоги и норковую шубку. Прихватив с собой телефон и пачку стодолларовых купюр, она вышла из квартиры.

Оля решила съездить к Галине Ивановне вначале, а потом и в салон красоты. Сегодня уже наступило двадцать восьмого декабря, в городе началась сплошная суета, сплошные пробки выматывали, но приходилось терпеть.

В половине двенадцатого Муха подвёз свою хозяйку к дому тёти Гали и, когда он остановил машину, она передала ему телефон и сказала. – Возьми, разберись с ним, а когда я вернусь, покажешь, как им пользоваться!

– Да без проблем! – улыбнувшись ей, произнёс Муха и, посмотрев на неё, спросил. – Вы надолго, Ольга Владимировна?

– Не знаю, но не больше получаса, а то нам ехать ещё в салон! – отозвалась она и, выйдя из машины, направилась на второй этаж.

Оля застала Галину Ивановну практически у входа, она собиралась уже выходить из квартиры.

– Ой, Оленька! – радостно воскликнула женщина и, обняв девушку, впустила в квартиру. – А я вот собралась идти в депо, хочу уволиться, тяжело уже бегать по троллейбусу, вот и решила пойти на покой! Митрич, кстати, тоже хочет уходить, да и решили мы с ним, наконец-то соединиться, что нам, старикам-то делить, вдвоём веселее будет хоть поругаться!

– Ну и молодцы! – так же радостно отозвалась Оля, направляясь вслед за хозяйкой в зал, даже не снимая с себя одежду и обувь.

– Ты и впрямь красавица! – окинув девушку взглядом, произнесла Галина Ивановна, и спросила. – Ты надолго, так давай тогда разденемся, чая попьём?

– Нет, я специально заехала к вам, чтобы отблагодарить вас за всё! Если бы не вы тогда мне попались, то и не было бы меня! – сказала Оля уже без улыбки и, положив на журнальный столик десять тысяч долларов, обняла женщину.

– Это что, дочка? Что ты выдумываешь? – недовольно бросила хозяйка, но её перебила Оля и, прижав женщину к себе, сказала. – Не надо, Галина Ивановна, тем более, что это не мой вам презент, да и подарок к Новому году! Марат мне дал, чтобы я смогла вас отблагодарить! Не обижайтесь, да и лишними они точно ведь не будут!