Перепутья (СИ)

Врач прорвался через поредевшие ряды просителей, когда удушающая дневная жара стала практически невыносимой. Прием должен был закончиться совсем скоро, и Клеопатре недолго оставалось мучиться.

- Моя царица, - он выглядел куда адекватнее чем утром. Жилка пульсировала на его лбу, а с лысой макушки градом стекал пот. В руках он держал какую-то табличку.

- Докладывай, - разрешила Клеопатра.

- Я… Я не понимаю, как это произошло, но, похоже, я уже осматривал тело и забыл об этом, - он протянул ей табличку.

Кровоизлияние в мозг. Удар тупым тяжелым предметом в висок. Рядом с телом обнаружена золотая статуэтка Афины из сокровищницы гробницы со следами крови.

- Как давно это было? – Клеопатра посмотрела на него поверх таблички.

- Не знаю, - помотал головой врач, - Но трупу как минимум двое суток. Характерные признаки разложения…

- Я поняла, - она оборвала его на полуслове.

Два дня. Снова эти проклятые два дня.

- Ты уверен, что он мертв так долго? – Клеопатра протянула табличку назад. Врач кивнул, - Хорошо, спасибо.

Элпид, врач, смотрители библиотеки, жена этого несчастного, в конце концов она сама. Эти проклятые два дня словно выпали из памяти всех. Кроме Цезариона.

- Свободен, - Клеопатра отпустила врача и все ее внимание переключилось на Кауноса, - Пришли ко мне Еврикрата. У меня есть для него задачка еще сложнее, чем утренняя.

Прочесать весь город. Собрать все слухи, выяснить все детали. Понять масштаб катастрофы.

Клеопатра не находила себе места, пока Еврикрат не вернулся с докладом. Непрошенный гость, он ворвался на заседание совета прямо посреди обсуждения поставок зерна в Италию и издержек, что ложились на казну из-за постоянных набегов пиратов.

Не обращая внимания на распинавшегося Элпида, Еврикрат подскочил к ней и вывалил на стол целую гору табличек и папирусов.

До того скучающий Цезарион оживился. Будущий фараон, он должен был присутствовать при решении государственных вопросов с самого раннего детства – но эта обязанность не вызывала у него никакого энтузиазма.

- И что это все значит? – Клеопатра перевела строгий взгляд с горы табличек и папирусов на Еврикрата.

Дерганные движения, растрепанные волосы, взгляд, граничащий с безумием – все в нем выдавало крайнюю степень возбуждения, и даже ошеломления.

- Это какое-то безумие, - Еврикрат помотал головой, - Моя царица, пожалуйста, посмотри сама. Скажи мне, что ты тоже это видишь и я не сошел с ума.

Цезарион забрался на стол разве что не с ногами, пытаясь заглянуть в таблички. Клеопатра взяла одну из них сверху.

Накладная поставок сырья в лавку кожевенника. Двадцатый день Паини[1]. Счета лавки мясника. Двадцать первый день Паини. Накладная…

Взгляд быстро бежал по строкам, пока Клеопатра перекладывала таблички и свитки. Двадцатый и двадцать первый день Паини.

- Я… Ничего не понимаю… - Еврикрат сел на свободный табурет и обхватил руками голову, - Сегодня ведь только девятнадцатый…

- Двадцать второй, - мимоходом бросил Цезарион. Таблички без картинок быстро ему наскучили и теперь он с тоской смотрел на дверь.

- Мой фараон? – Еврикрат встрепенулся.

Но Цезарион не обратил на него внимания, продолжая всматриваться в такую близкую и такую далекую свободу делать все, что он хочет, вместо решения унылых государственных вопросов.

- Сынок? – Клеопатра подключилась к Еврикрату, и только тогда Цезарион ответил:

- Сегодня двадцать второй день.

- Почему ты так думаешь? – ласково спросила она.

- Потому что вчера был двадцать первый, ты сама так говорила, - логика в его ответе была убийственной.

Слегка отросшие волоски на руках встали дыбом.

- Но это еще не все, - сокрушенно сказал Еврикрат и, покопавшись в поясной сумке, высыпал на стол кучку каких-то маленьких металлических предметов.

Клеопатра взяла один из них в руки и покрутила перед глазами. Они напоминали маленькие снаряды для пращи, но в отличие от последних, были похожи друг на друга как братья-близнецы. На каждом из них с ювелирной точностью были высечены по две римских буквы и какие-то непонятные значки.

Едва уловимый незнакомый запах, отдающий дымом костра, ударил в нос.

- Что это? – Клеопатра перевела взгляд на Еврикрата.

- Кто бы знал, - он развел руками, - Мы нашли их у библиотеки. Прямо под тем местом, где немного обсыпался фасад.

- В библиотеке обсыпался фасад? – она нахмурилась. Еврикрат утвердительно кивнул.

- И… - начал было он, но быстро осекся.

- Давай, - немного раздраженно поторопила его Клеопатра, - Выкладывай, что еще.

- У меня есть свидетели, которые говорят что-то совсем странное.

- Какие свидетели?

- Мужчина и женщина. Пойдем, моя царица, они ждут нас в тронном зале, - Еврикрат поднялся и первым пошел к выходу.

Все, кто был в зале совета, последовали за ним – даже Цезариона его короткий рассказ заинтриговал достаточно.

Тронный зал встретил их приятной прохладой и легким бризом с моря, проникающим через распахнутые окна. Посередине зала топтались двое – мужчина-грек и женщина, что держалась за его плечо, стараясь не становиться на левую ногу. Заняв положенное ей место, Клеопатра подозвала их к себе:

- Скажите, кто вы.