Перерождение

Оаэ вновь приподняла секиру и снова её будто уронила. Словно она делала некий призыв, пытаясь до кого-то своеобразно достучаться.

— Защищать королеву, — сурово приказала она мужьям, прежде чем перед ними взорвался столп земли, из — под которого вырвался невысокий полуобнажённый мужчина с длинными рыжими волосами и бородой, которая была заплетена в несколько косичек.

В его руках тоже был боевой топор, и он бросился с ним на оркшу.

Завязалась схватка.

В которую более никто не вмешивался.

С обеих сторон, как ни странно.

Эк с Ша выполняли приказ жены, о котором, кстати, Аттика ещё планировала расспросить оркшу — что это ещё за игра слов, а вот гномы, действительно удивили, высыпав на поверхность и просто с азартом наблюдая за схваткой, болея за своего.

Впереди всех стоял странный коренастый старик с седыми волосами и бородой, прихваченной в нескольких местах какими-то золотыми замысловатыми зажимами. В зубах у него была сигара, на лбу очень тёмные очки на резинке.

Ничего страннее в своей жизни Аттика ещё не видела.

Даже несмотря на всю общую ситуацию, в которой она оказалась.

Брутальный старец (иначе не скажешь) цепко смотрел на всех одним здоровым глазом и остановил его на ошарашенном лице Аттики.

Поменял местоположение пенька сигары во рту и вновь посмотрел на Оаэ, затем опять на Атти. Мельком пробежал взглядом по Ша с Эком.

— Это не она! — рявкнул он.

Чем отвлёк своего бойца. Он замешкался и Оаэ уложила его на лопатки, вынудив остаться на земле остриём боевой секиры.

Поверженный обратил на старика яростный обвиняющий взгляд.

— Это не она, — повторил он ему в своё оправдание.

Все взоры устремились к Аттике.

Она неловко заломила руки, растерявшись.

«Что происходит вообще?».

Старик пошёл вперёд.

Оаэ убрала лезвие секиры, отпуская противника, который просто поднялся и переводил непонимающие взгляды с незнакомцев на «старца».

Тот остановился около гордой оркши, скользнул взглядом по знакам на земле и спросил:

— Твоё?

Она кивнула.

Он опять стрельнул глазами на ошарашенную Аттику и вновь посмотрел на Оаэ.

— Чего хотели?

— Говорить с королём, — ответила она.

Старик горько усмехнулся.

— Я бы тоже этого хотел.

— Не поняла, — отозвалась оркша. — Это вызов королевской крови.

— Братья мы его, — просто ответил он. — Кровь тоже королевская. Да не та.

— Ладно, — согласилась она. — Кто из вас старший и ведёт армию на человеческие города?

Старик опять горько усмехнулся.

Несколько дварфов брезгливо и яростно сплюнули на земь.

— Ведьма использовала кровь нашего короля и наложила заклятье, подчинив, — ответил он. — Мы думали, что это она, — кивнул он головой в сторону Аттики. — Огник хотел попробовать её убить, раз зов опять поступил. Мы с ним сейчас армию ведём. Но не по своей воле. Нам нет дела до людей. Которых и так крупицы остались. Они нам не угроза. Но противится воле ведьмы не можем.

— Вы видели её? — встряла в разговор Аттика.

Дварф обратил на неё острый проницательный взгляд. Буквально сверлящий насквозь.

Атти под ним вновь стало не по себе.

Он её словно сканировал.

— Видели, — ответил, наконец.

Но Аттика так и не рискнула спросить «какая она?», хоть её и разбирало любопытство.

Под этим проницательным взглядом, она чувствовала всю глупость данного вопроса, не дающего совершенно ни-че-го.

— Освободите нашего короля, и мы не будем нападать, — сказал он ей неожиданно.

Аттика перевела загнанный взгляд на Оаэ.

— Где он? — спросила та.

— В царь-горе, — ответил старик. — На своём троне. Так почему-то и остался сидеть окаменелый, несмотря на то, что мы все ожили, когда волшебство проснулось.

— Если он окаменелый, то как вторая смогла использовать его кровь? — вырвалось у Аттики.

— А мне почём знать? — посмотрел он на неё. — Ты ведьма, ты и скажи.

— Вы можете двигаться не так быстро к городу, чтобы дать нам больше времени? — спросила Атти. — До этой горы ещё надо добраться. Она далеко вообще? — посмотрела Аттика на Оаэ.

Та отрицательно кивнула.

Старик прищурился, глядя на Аттику ещё внимательнее.

Хотя куда уж более!

Она себя и так голой перед ним чувствовала.

— Иномирянка, что ли? — спросил он.

Атти бросила на Оаэ испуганный взгляд и растеряно кивнула.

Ей не нравилось то, что она чувствовала себя рядом с этим седым бородачом какой-то потерявшейся школьницей.

Ещё и нашкодившей!

Но она ничего не могла с собой поделать.

— Ясно, — протянул тот. — Будем тянуть, сколько сможем, — пообещал он.

— А можно ещё спросить? — почему-то вырвалось у неё виновато. И она мысленно отругала себя, но иначе не получилось.

Старик затянулся сигарой и сплюнул на землю.

— Давай, — дал добро.

— Вторая ведьма приказала вам убивать? Или это…

— Приказала, — грубо оборвал её старик. — Сказал же — не угроза нам люди, нам нет до них дела.

— Извините, — промямлила Атти.

И сама чуть не сплюнула на землю от своего мямления.

Что с ней происходит, нафиг?

«Королевская кровь дварфов, — возник в голове голос давно не дававшей о себе знать Дивы. — Этому седовласому пять тысяч лет. Орин. Старший сын бывшего короля».

«Ты откуда это узнала?», — удивилась Атти.

«Нарыла тут в сети кое-что всё-таки», — загадочно отозвалась та.