Перерождение

– А как же «я свободный волк – не трожьте меня тама, не хватайте тута»?

– Так никто же ни на чью свободу и не покушался бы… для начала, – примирительно ответил он, ставя звякающий и булькающий пакет на стол. – Вот прикинь: вышло так, что мы проводим вместе уйму времени, едим, ездим на работу, ходим по магазинам, смотрим телек, болтаем столько и практически не раздражаем друг друга. Больше скажу – мне нравится быть рядом с тобой, даже в моменты, когда ты бесишь. В общем, нам вместе комфортно и временами прямо весело, физически ты меня привлекаешь, и не вечно же мне болтаться в поиске чего получше. Отношения на один раз – не для тебя, но раз все между нами так… Короче, женщина, люди сходятся надолго, чуть ли не на всю жизнь и на гораздо меньшем, без всякой там романтики. Но на данный момент эта тема неактуальна. Пока Риэр с тобой не закончит, для меня нет вариантов, кроме сугубо платонической дружбы.

– Риэр ушел, – сообщила я ему, – но между нами это ничего не меняет!

– Ну, я как-то так и сказал, – усмехнулся Витек, закрывая эту тему.

Вино, вкусная еда и ощущение внезапной защищенности развязали через какое-то время мой язык, и разговор с самого процесса постановки печати перешел на все предшествующие темы. Одно за одним, и спустя несколько часов я выболтала Витрису все. И про предположительное Сонмище, и про сны, и про убийство Мурато-монстра.

– Да-а-а уж. А я еще удивлялся, чем же ты Риэра-то зацепила, – почесывая затылок, протянул рыжий. – У него же потребность от природы – решать всякие проблемы и загадки, а ты просто какой-то магнит для странностей и проблем. Я столько лет, как обращен, и знать не знал о вещах, в которые ты сходу умудрилась встрять.

– Как будто попасть в это все или нет, был мой выбор! – возмутилась я.

– Да не важно уже! – отмахнулся рыжий. – Черта с два Риэр теперь отступится.

– Ой да не смеши! Сдалась я ему!

– Аврора, кто тут мужчина? Ты – источник его раздражения, любопытства и возбуждения в одном флаконе. Читай – кусок экзотичного и свежайшего мяса, которое он слегка надкусил, заинтриговался, а потом получил этим самым куском по морде, и его подвесили на гребаном воображаемом дереве на недосягаемой высоте.

– Витрис и его чокнутые красочные сравнения! – закатила я глаза. – На черта ему один кусок, если для него вся жизнь – прогулка по мясной лавке? Бери – не хочу, и жри от пуза.

– Что бы ты понимала! – фыркнул рыжий. – Учитывая его характер, он теперь себе все зубы сточит и когти обломает об ствол этого самого дерева, но заполучит то, что его бесит недосягаемостью. Ну или крылья отрастит.

– Какой же ж ты все-таки долбаный романтик! – засмеялась я и допила вино.

Поздним вечером я выпроводила Витриса и, наведя окончательный порядок на кухне, в прекрасном настроении отправилась баиньки. Уже почти совсем заснула, когда звякнуло оповещение о входящем сообщении. От Риэра. Разблокировала экран и несколько секунд щурилась в темноте от его яркости, не в силах разобрать, что же вижу. Оказалось – это фото. Какая-то женщина, причем запечатлены были только нижняя часть лица с ярко накрашенными суперпухлыми губами и ого-го какое декольте, а на заднем плане, кажется, рассмотрела интерьер того самого «Сладкого Лютика».

«Через пять минут этот роскошный рот на моем члене», – гласила подпись под фото.

Какой же. Мать его. Козел! Хотя нет. Не козел. Гребаный всеядный хряк, вот он кто! Крылья отрастит, да, Витрис? Скорее уж, чертово рыло с копытами!

У-у-у-у, ненавижу!

Глава 39. Переписка

Сколько, мать его, этому мужику лет? Так разве ведут себя взрослые мужчины, у которых тем более секса как грязи? Или дело тут и не в сексе вовсе, а в том, что последнее слово всегда должно быть за ним? И сколько лет мне, раз ведусь на это и психую? Я в сердцах сунула телефон под подушку, хотя руки так и чесались напечатать весь список изощренных эпитетов и пожеланий извращенно-эротического характера, что рождались в моей голове сейчас для Риэра. Бесило то, что достать меня у него все же получилось, как бы тупо ни было с моей стороны вообще хоть как-то реагировать на его провокацию. Сна я лишилась из-за проклятых красочных картинок в бедовой голове, рисовавших развлекавшегося альфу с этой… Нет, Рори, ненавидеть еще и незнакомку, которую Риэр использовал в своих манипуляциях, совершенно неправильно. Надо сосредоточить всю силу данной эмоции на нем. Хотя… нет! Нужно совсем забить, закрыть глаза и спать! Я мужественно старалась это сделать, но вытерпела только минут пятнадцать, прежде чем извлечь телефон обратно. Пять минут, говоришь, альфа? Веселье, небось, в разгаре? Несколько раз начинала набирать сообщение, стирала эти «простыни» и начинала заново. А потом продышалась, немного успокаиваясь, и написала только: «Мои искренние соболезнования!» и отправила.

«Кому?» – пришел ответ почти мгновенно, и я злорадно усмехнулась. Что, процесс вышел не столь увлекательным, как ожидалось, альфа, если ты так легко отвлекаешься?