Перерождение

В моей голове зародился настоящий смерч из горечи, обиды, разочарования, боли. Внезапно пришло понимание, что же на самом деле так раздражало меня в том жутком парфюме, которым заливался Витрис последние дни. Сквозь него все время пробивался запах вины, стыда, вот только я его постоянно игнорировала, слишком рассеянная и погруженная в иные переживания.

– Скажи хотя бы, что у тебя не было иного выхода, – бросила я в спину уходящему Витрису, но ответа не получила.

Глава 41. Сборы

Щелчок замка на входной двери полоснул как по голым нервам, переключая всю мощь моих эмоций в одну – обиду, такую огромную, что она не умещалась в груди, будто все пространство за ребрами оказалось забито распирающими изнутри и не дающими вдохнуть камнями. Неосознанно я оперлась о стену, сглатывая болезненный ком и часто моргая.

– Ты же не собираешься сейчас из-за него разныться, а, пупс? – насмешка в голосе альфы мгновенно привела меня в чувство.

– Нет, а то тебя еще от радости пополам порвет! – огрызнулась я, отворачиваясь.

– Переживаешь за меня?

– Стены перекрашивать не хочу!

– Хватит стоять столбом! – насмешливо фыркнув, снова скомандовал альфа. – Собирай свои чертовы вещи, мы едем ко мне.

– С какой стати? – нахмурилась я.

– С такой, что я так сказал и у тебя нет другого варианта.

По правде, так и есть, но это чрезмерное довольство на наглой роже Риэра бесило и наводило на определенные мысли.

– А может… Может, это вы на пару с рыжим придумали нарочно, чтобы меня к тебе затащить? – прищурилась, отступая подальше.

– Сказала чрезвычайно скромная дамочка, заявлявшая, что это я страдаю чрезмерным самомнением! – закатил глаза альфа. – Не льсти себе, Аврора!

Аврора… опять… Так, сейчас не это важно.

– Тогда с чего это ты нарисовался так кстати? Пропадал не пойми где, а тут взял и выскочил с зубодробящей новостью, причем надо же, как вовремя!

– А ты скучала по мне? – ехидно поинтересовался Риэр, склонив голову набок и чуть поиграв правой бровью.

Я шокированно моргнула и даже тряхнула головой.

– Считала дни своей свободы и нарадоваться не могла! Отвечай, или я с места не сдвинусь, и ты черта с два меня заставишь!

Риэр поднял глаза к потолку, издав «как ты меня достала» вздох.

– Во-первых, я не пропадал, а занимался сбором информации и прочими важными делами. Не всем же только по стрип-клубам шататься, выискивая неудачников с полустоячими, чтобы перепихнуться. Но о твоей озабоченности и неразборчивости позже поговорим. – Ой, да чья бы, прости господи, мычала! – А во-вторых, и в главных… Если мой сраный братец хочет что-то заполучить, а у меня есть возможность его обломать, то хрена с два я этого не сделаю!

– Твой кто? – опешила я.

– Я велел тебе собираться! – отрезал альфа.

– Нет, погоди! Он тебе на вид в отцы годится! Насколько он старше?

– Он младше, и начни уже шевелиться, Аврора! – Риэр подошел ко мне и подцепил пальцем из ящика розовые стринги, похоже, собираясь этим смутить и сбить с мысли. Да размечтался!

Я не прекратила расспросы, но сумку из шкафа достала. Исключительно потому, что альфа назвал меня по имени. Дважды.

– Зачем нам ехать к тебе, и на кой я сдалась Видиду? – спросила, торопливо укладывая вещи, в то время как он плюхнулся на спину на мою кровать.

– А у тебя есть еще местечко надежное на примете к полнолунию, учитывая, что свое убежище рыжий засранец продал Видиду, и тебе светило туда войти, но черта с два выйти, не подчинившись. – Он понюхал мою подушку и, нисколько не скрываясь, поправил у себя в паху. Вот же скотина!

Стало опять бесконечно больно и обидно. Сколько мы с Витрисом времени-то вместе провели? Всего ничего, если подумать, но как-то я умудрилась к нему настолько привязаться, что его поступок ранил так глубоко.

– Ну почему? – пробормотала я одними губами, отвернувшись к комоду.

– Слушай, Витрис изначально был сломлен, очень давно, и такое полностью не проходит. Ему совершенно не вариант было выстоять под давлением. – Мне почудились странные нотки в голосе альфы, похожие… на сочувствие?

Я даже оглянулась на него, ловя на том, что он пялился на мою задницу и проводил при этом языком изнутри по нижней губе, будто смакуя отзвуки какого-то привкуса во рту. Риэр тут же засек, что я смотрела, и оскалился в злой ухмылке.

– Это я к тому, что ты уже заколебала пахнуть так, словно собираешься распустить нюни. Я бабских слез на дух не выношу.

Нет, реветь я не собиралась. Могла бы сорваться в первый момент, но сейчас он миновал, да и расклеиваться при свидетелях как-то не мое. Уж не при этом конкретном свидетеле точно.

– Ты все еще не сказал, какой интерес во мне твоему родственничку.