Перерождение Артефактора (СИ)

Так что да, если не контролировать пространство и своё тело, можно подставиться. Вообще, «Кроншнеп» — неоднозначный стиль, который раньше мало кто использовал. А вот после капитана Джонсона, как я понимаю, в мире развелось множество фанатов-повторюш.

Которым далеко до истинного мастерства.

— Гляди, как выхаживает. Франт, дери его накер! — Трое пареньков недовольно пялились в мою сторону.

— Ага! Бесит меня этот мерзкий алти! Какого демона ему вообще разрешили остаться на острове?! Он же притянет к нам беду!

— Грёбанный алти! Из-за него малый левиафан едва не потопил бриг капитана Левиса!

Ну что за суеверия, а?! До сих пор кто-то верит, что алти притягивают морских охотников?

— Чтоб он сдох, выродок!

— И пошёл на корм акулам.

Остановившись, я повернулся лицом к этой компашке. Курсанты замолчали, двое из них вздрогнули.

Скривившись, я показал им средний палец — универсальный для всей Ойкумены жест, который, к слову, пришёл в нашу культуру от алти.

Ухмыльнувшись, я пошёл дальше. А эти трое молча пялились мне вслед. Никто из них даже не попытался ответить — моя победа над чемпионом Титосийских колоний Пятого моря наглядно продемонстрировала недоброжелателям, что в лицо мне лучше не грубить.

Я продолжил развлекать себя, собирая слухи и сплетни. Однако что-то интересное услышал, только когда остановился возле открытой двери кабинета моей группы.

— Эх… Все недельные карманные деньги проиграл! — беззлобно сокрушался один из моих одногруппников.

— Не ты один, — сухо ответил ему другой.

— Куча народу прогорели вчера на ставках! — воскликнул третий. — Кто-нибудь вообще ставил на Лагранджа?

На несколько секунд в кабинете повисла тишина.

Эх, никто здесь не верит в меня. Алексей Савельев не в счёт — он в другой группе.

— Я, — раздался робкий голос, как раз в тот момент, когда я решил зайти в кабинет.

Все как раз смотрели на говорившего — паренька с узкими глазами и чёрными, как смоль, волосами. Цвет не редкий, но на вид его шевелюра более жёсткая. Губы парня тонкие, щёки впалые и на них коричневые веснушки.

А ещё он носил огромные круглые очки.

Весь образ Шона де Липшека будто бы кричал: «Что ты забыл в морской Академии, парень?!»

Я знал некоторых де Липшеков ещё в своей прошлой жизни. Слышал, что у них есть традиция — старший сын обучается управленческому делу и готовится возглавить семью, второй сын в обязательном порядке становится морским офицером. А вот третий уходит в свободное плавание, но не по морским волнам, а по волнам науки или искусства. Таким образом де Липшеки поддерживают силу семьи, её статус, а также держат руку на пульсе современных достижений.

— Ты? — удивлённо переспросил Малколм Лерой. Как я понял из его вчерашнего спесивого представления, Малколм сынок какого-то капитана из приближённых Вице-Премьера Шестого Моря. Обернувшись, Лерой поморщился, увидев меня.

— Утречка всем, морские волки! — бодро поздоровался я с одногруппниками. — Шон, благодарю за веру в меня, — я отдельно кивнул де Липшеку.

— Ну как иначе-то… — неуверенно пробормотал он в сторону. — Мы же одногруппники… Как я мог ставить на другого человека.

«Ещё и на титосийца», — мысленно добавил я.

— Вряд ли найдётся много таких же, как наш Шон, — ухмыльнулся всё тот же Малколм Лерой. И вроде бы ничего обидного не сказал, но его тон и выражение лица раздражали.

Шон потупил взгляд, стараясь не смотреть на Лероя.

— Вообще-то, я тоже поставила на курсанта Лагранджа, — прозвучал уверенный женский голос, от которого Шон тут же вытянулся и просиял. — Пусть я и не любительница азартных игр, однако не могла не поддержать одногруппника.

— Хо-о-о? — скривившись, протянул Лерой, но развивать свою глубокую мысль не стал.

Я же, поймав взгляд Марселлы дель Ромберг, с полуулыбкой кивнул ей.

— Не стоит благодарности, курсант Лаграндж, — отозвалась она. — Я лишь сделала то, что должно.

Нда уж… явно есть в ней что-то от матери… Но отца она напоминает больше. Когда он был молод и искренен.

Глава 8

Тихим шагом по пристани шла пожилая женщина. Её плечи укрывала выцветшая шаль, а голову — широкополая соломенная шляпа. Любой, кто хоть сколько-нибудь разбирается в моде, отметил бы, что одета женщина очень бедно, но элегантно.

Она шла с гордо поднятой головой, а позади неё парочка довольных парнишек-оборванцев тащили плетёные корзины, полные снеди.

— Доброго вечера-с, мадам Джонсон.

— Рады вас видеть, мадам Джонсон.

— Снова с подарками, мадам Джонсон?

— Благослови вас Дева под Килем, мадам Джонсон.

Мадам Джонсон на каждое приветствие отвечала учтивым кивком.

На пристани всегда хватало нищих. Как обычных бездомных, кто в принципе не желал работать, так и тех, кому не хватало заработка, чтобы прокормить семью. Пусть с тех пор, как сын мадам Джонсон нашёл путь в Седьмое сумеречное море, нищих стало меньше, совсем они не исчезли и вряд ли когда-нибудь исчезнет.