Перерождение Артефактора (СИ)

— Зачем подсвечивать дверь? — удивлённо спросила Марси. — Это ведь… Головная рубка, да? Понятно, что самый важный узел, но его и так видно.

Я упёрся обеими руками в холодный металл и вздрогнул от пронёсшихся сквозь тело структурных вибраций.

Я потянулся к ближайшему фонарю и начал быстро откручивать плафон.

— Что ты делаешь, Тео? — опешил Шон.

— Вы что-нибудь слышали о тёртой коре люминесцентного дуба? Если активировать её ракушечной пылью, то она усиливает почти бесцветный артефактный лак, который позволяет выводить куда более эффективные контуры на инертных материалах.

— Нет… — ещё более удивлённо протянула Марси. — Это ведь просто светильники.

— Да, — кивнул я, раскрутив плафон и ссыпав часть светящейся пыли себе в ладонь. — Светильники. А значит, перед нами не совсем обычные светильники. Хм… жжётся сильнее, чем содержимое простого светильника. Но карман выдержит.

Я ссыпал пыль во внутренний карман камзола и быстро закрутил плафон. Пыли взял немного, но теперь светильник выделялся некоторой тусклостью на фоне своих товарищей.

Достав из кармана складной нож, я потянулся к ближайшей деревянной стене и начал соскабливать лаковое покрытие.

— Некоторые говорят, что я одержимый и сумасшедший, — задумчиво проговорил Шон.

— Они просто не сталкивались с Тео, когда он занят артефактами, — продолжила за него Марси.

Смейтесь-смейтесь… Потом же сами придёте спрашивать меня о результатах исследования. Оба ведь понимают, что мы столкнулись с какой-то секретной разработкой, о которой не расскажут в Академии.

Да какой там Академии! Среди огромной команды этого линкора едва ли человек десять наберётся, знающих о том, каким образом у этого корабля создана повышенная защита.

— Тео, люди! — толкнул меня Шон.

— Закончил, уходим! — я быстро стряхнул покрашенную стружку в другой карман. Собирать её было очень сложно из-за защитного контура. Пусть специально он укрепляет стены от мощного разрушающего воздействия, укрепление от мелких повреждений проявляется вспомогательным эффектом.

Скрываясь от матросов, я смог провести ребят через весь линкор к верхней палубе. Уходили мы, как и полагается, через парадный трап, предварительно убедившись, что не столкнёмся ни с другими курсантами, ни с профессорами, ни с местным командованием.

Благо в жару допускалось носить головные приборы — издали никто не увидит моих светлых волос и не распознает нас.

Я натянул фуражку посильнее, поднял ворот и спрятался за спинами друзей…

— Вы куда собрались? — гневно спросил у нас один из несущих вахту матросов. — Тут вам не проходной двор.

— Простите, нашему другу нездоровится, — зачастила Марси. — Похоже, он подхватил накеровую лихорадку, и…

— Кха-кха-кха… — скрючившись, закашлялся я.

— Тащите его быстрее отсюда! — рявкнул моряк, прикрывая рот и нос локтевым сгибом. — Но обратно вас не пущи!

— Спасибо вам! Спасибо, — закивала Марси.

— Дай вам Дева под Килем крепкого здоровья! — поддакнул Шон.

И мы ступили на трап.

А через три часа вместе со всеми курсантами вернулись в Академию. Некоторые однокурсники подкалывали нас, что мы пропустили увлекательную экскурсию…

Но моим друзьям хватило ума лишь загадочно улыбаться и пожимать плечами.

На следующий день, во вторник, «Бессменная Виктория» покинула порт Торвиля.

А ещё через два дня неожиданно вернулась обратно.

Глава 16

Пятница — это особенный день в Академии. И курсанты, и преподаватели чувствуют приближение выходных, и на лекциях после обеда кто-то поддаётся атмосфере расслабленности, а кто-то пытается её преломить.

В дверь аудитории постучали. Профессор Норингтон прервался на полуслове и удивлённо на неё воззрился. Прежде чем он успел что-то сказать, дверь распахнулась.

— Прошу прощения, что прерываем, профессор, — с натянутой улыбкой проговорил, входя, ректор Академии. — Но, прошу вас, позвольте украсть у вас курсанта Лагранджа. Нам нужна его небольшая помощь.

Я сидел напротив дверей, поэтому прекрасно видел, что за спиной ректора Дорна стоял мой приёмный отец. Он даже не пытался улыбаться. Лицо Лагранджа было хмурым, как погода в преддверии сезона штормов. Однако заметив на себе мой взгляд, он попробовал натянуть на себя улыбку и даже кивнул.

Профессор Норингтон бросил на меня косой взгляд, а затем снова повернулся к ректору Дорну.

— Не имею ничего против, господин ректор. Если курсант Лаграндж обязуется самостоятельно изучить сегодняшний материал, — профессор впился в меня пронзительным взглядом.

По его предмету, как и по остальным, я имел высший балл. Однако Норингтон отчего-то меня невзлюбил.

— Будьте уверены, выучу, — ответил я, поднимаясь с места и собирая вещи.

Шон и Марси обеспокоенно смотрели на меня. Девушке я добродушно улыбнулся, а парню показал большой палец.

— Курсант Лаграндж, попрошу вас не задерживать ещё сильнее мою лекцию, — недовольно проворчал профессор.

— Да-да, уже ухожу, — произнёс я, закинув сумку на плечо, и неспешно пошёл к выходу.