Перерождение (СИ)

Антон Исаевич поморщился. Данилевский не докладывал ему о подобных решениях. Но лицо Винбурга светилось уверенностью.

- Как вижу, вы не в курсе, - ехидничал чиновник.

- С чего вы взяли? – неуверенно спросил директор.

- Он сидит в приемной. А знаете где я его встретил?

Антон Исаевич чувствовал, как на его шею накинули еще одну петлю. Но улыбчивый палач продолжал.

- На площади перед исследовательским центром. На нем лица не было. Шел куда не знает, - Винбург сверкал глазами. – Знакомый эффект Данилевского? Его способность говорить по душам.

- Я не в курсе произошедшего. Думаю у профессора были причины…

- Вот именно – вы не в курсе. Данилевский снова и снова служит вам верную службу. А вы будете защищать его?

- Думаю нужно выслушать его сначала.

- Постановление совета ученых при министерстве содержит четкие указания. И ни Данилевскому отменять их.

- Так быть может у профессора были причины?

- Причины, идущие вразрез с постановлением ученого совета? Настолько серьезные, что он даже не сообщил вам? – улыбался Винбург, зная, что у Ожина нет в рукаве козырей.

- Хорошо, мы вернем помощнику его работу. Но вы понимаете, что ничего хорошего из этого не выйдет? Данилевский будет…

- Будет презирать и ненавидеть. Знакомо! Но вы не просто приставите Семиовского к Данилевскому, но дадите разрешение на его собственные исследования.

- Что вы имеете в виду? – негодовал директор.

- Семиовский пришел работать сюда, чтобы вывести лекарство от вируса нулевого иммунитета, так? И у него это почти получилось.

- Это невозможно. Это Семиовский вам сказал?

- Да сказал, он и вам это говорил. Он всем это говорил. Но ни один из вас не желал слушать его, - Винбург всплеснул руками. – Этот просчет еще будет разбираться в министерстве. И уж поверьте, я знаю о чем говорю, - чиновник спиной отходил к двери. – Я позову Семиовского, выслушайте его.

Винбург тихо приоткрыл дверь. В приемной он услышал настойчивый голос Саврасова, вторил ему робкий голосок Кирилла. Майор как всегда в своем репертуаре. Чиновник недовольно поморщился. Глупый мальчишка может что-то ляпнуть. Винбург вслушался в их разговор. И как только речь зашла о работе над «белой язвой» он громко произнес:

- Простите, - чиновник не закрывая дверь, вышел из кабинета, - любые разговоры на тему опытов, проводимых с «белой язвой», должны совершаться в моем присутствии.

- Не знал, что это государственная тайна, - Саврасов недовольным взглядом прошелся по улыбчивой физиономии Винбурга.

- Не государственная, но тайна, - улыбаясь, парировал чиновник. –  В интересах проводимых исследований, попрошу вас не вмешиваться. Так как разглашение может нанести вред.

- Кому? Вам лично? Институту? Министерству науки? А может, господину Семиовскому? – язвил майор.

- Считаю разговор законченным. Господин Семиовский, вам предстоит разговор у директора, пройдемте, - приказывал чиновник.

- За последнее время мы с вами, господин Винбург, что-то часто сталкиваемся. Совпадение или закономерность? - майор пытался помешать чиновнику.

- Ваши замечания неуместны агент, - Винбург рукой приказывал Кириллу войти в кабинет.

- Но мы разговариваем… - настаивал Саврасов.

- Это допрос? – Винбург был не приклонен.

- Нет. Мы просто беседуем. И в интересах следствия нам лучше закончить разговор, - ответил майор.

- В интересах моей работы, порученной мне министерством, важно присутствие Кирилла Семиовского в кабинете директора, - Винбургу начинал надоедать этот словесный поединок.

- И все же, я попросил бы вас…

- У вас нет полномочий мешать моей работе! – отрезал чиновник и направился к открытой двери вместе с Кириллом.

Майору оставалось лишь проводить их взглядами. Винбург положил правую руку на плечо Кирилла, подтверждая свою власть над ним. Саврасов медленно перевел взгляд на дверь, обдумывая поведения Винбурга. Майор кивнул в знак прощания секретарше и быстрыми шагами проследовал к выходу.

Через стеклянный фасад в холл проникало много света. Внутри было светло как на улице. Но даже это не делало БиоНИЦ приветливее. Майор чувствовал себя как в зоопарке, в котором вместо животных пасутся высоколобые упыри. Прочная связь Винбурга с этим местом лишний раз подкрепляла ощущения Саврасова. Нужен был свежий воздух.

Оцепление вокруг места происшествия стало меньше. Количество людей из спецподразделения поубавилось. Это была идея Саврасова. Он считал, лучшим способом показать всю неопасность произошедшего - уменьшить давление силовиков. Кроме журналистов рядом с зоной карантина не было никого. Несколько жилых кварталов располагались поблизости и многие наблюдали за площадью из своих окон. Все боялись повторения эпидемии в Екатеринодаре. Предвидя панику, власти объявляли по специальным каналам о том, что угрозы распространения вируса нет. И вскоре, как в подтверждение этого, часть оцепления была снята. Майор спустился по ступеням к улице.

- Саврас, - тут же раздался громкий крик.

Со стороны командной машины к майору приближался капитан Бобров, неся на лице счастливую улыбку.

- Какого черта ты здесь? – грубил Саврасов.

- Вот тебе и теплый прием, - отшутился Бобров.