Перерожденная (СИ)

Диор сцепил челюсти, его лицо едва заметно дернулось. И я неожиданно поняла то, что полоснуло по сердцу острейшим лезвием. Сейчас он был готов уйти со мной и Асдусом. И Кар это понял. А еще пришло осознание того, что побратим Диора мог изначально спровоцировать всю эту ситуацию, тот выбор, какой тому придется сделать. Знал, насколько далеко зашли отношения между нами и на что может пойти Диор ради меня.

— Диор…

Я тут же осеклась, чувствуя, как горло сдавило от подступивших рыданий. Судя по его словно опустевшему обреченному взгляду, он тоже все понял.

— Я согласен.

В этот раз никто из Воинов не посмел роптать, когда Кар разрушил преграду, отделяющую нас от перехода. Я даже не осмелилась в последний раз обнять Диора, понимая, что вряд ли его сородичи поймут этот порыв. То, как они все смотрели на нас с Асдусом, лучше всего показывало, насколько же велика пропасть между нами. Будущий глава Воинов Светлого бога не имеет права пятнать себя связью с нечистью.

Все, что я могла себе позволить, это встретиться с моим Диором взглядом. Но я постаралась вложить в него все то, что выворачивало душу наизнанку. Всю мою безнадежную любовь к нему, ту боль, что испытывала сейчас, когда понимала, что мы расстаемся навсегда. Его взгляд, будто стремящийся запомнить каждую черточку моего лица, обжег таким нестерпимым огнем, что пришлось сцепить зубы, чтобы не закричать от боли.

— Ты первый Воин Светлого бога, которого можно уважать, — раздался голос Асдуса, абсолютно серьезный и исполненный признательности.

Диор коротко кивнул и слабо улыбнулся.

— Береги ее, — шепнул еле слышно и отвернулся, отдавая приказ своим людям уходить.

Странно, но его послушались, даже несмотря на то, что официально отрядом командовал Кар. Будто уже сейчас признавали будущую верховную власть Диора.

Мы некоторое время молча смотрели ему вслед, потом рыжий осторожно привлек меня к себе свободной рукой. Второй он все еще прижимал к себе тело висящего через его плечо брата.

— Мне жаль.

— Не надо об этом сейчас, — глухо сказала, понимая, что еще немного — и самым позорным образом разрыдаюсь. А представать перед Гилерой в слезах хотелось меньше всего.

— Ладно, — демон вздохнул. — Тебе придется взять меня за руку, чтобы мы могли пройти через переход. Иначе пришлось бы оставить смертную оболочку. А этого парнишку все же жалко, — он окинул взглядом свое тело. — Он достаточно послужил мне. Потом переправим его домой.

Я кивнула и послушно взяла Асдуса за руку. В сердце ширилась пустота, которую я ничем не могла заполнить. И чувствовала, что никогда не смогу.

Возвращаться в Сумеречный мир было странно. Одновременно я испытывала горечь и облегчение. Горечь из-за того, что вдруг поняла, что мой собственный мир теперь вряд ли смогу считать своим. Облегчение из-за того, что знала — там никто не станет осуждать или ненавидеть только за то, что я такая, какая есть.

С неба светила кровавая луна, такая непохожая на луну моего собственного мира. И я сознавала, что придется привыкать к ней, учиться воспринимать пограничье как свою новую родину.

Этот переход выходил на холм, с которого виднелись очертания города. Осознав, что этот город мне знаком, я невольно вздрогнула. Тарнис. Наверное, это знак судьбы. То, что я вернулась туда, откуда больше месяца назад сбежала. В отдалении на дороге виднелась быстро несущаяся по направлению к нам карета и у меня сжалось сердце.

— Это за нами? — тихо спросила у Асдуса.

Он напрягся, будто вступая с кем-то в мысленный диалог, потом облегченно кивнул.

— Да.

И начал спускаться с холма, сделав знак следовать за ним. Остановившись у подножия, которое опоясывала дорога, я думала о том, как следует вести себя с Гилерой, что наверняка находилась в этой карете. Настолько устала душевно, что не хотелось вступать в противоборство с кем бы то ни было. Больше всего желала найти укромный уголок, где никто бы не трогал, и позволить прорваться наружу всему, что чувствовала. Решила, что лучше всего — холодная вежливость. Это удержит Гилеру от проявления ответных негативных эмоций. В конце концов, она даже должна ко мне питать что-то вроде благодарности. Ведь я вытащила Энния из рук смерти. Причем в буквальном смысле.

Карета остановилась неподалеку от нас. Асдус спустил Энния на землю и шагнул вперед, сверкая кошачьими глазами. Кучер, соскочивший с козел, услужливо распахнул дверцу. Гилера даже не стала опираться на протянутую руку, вылетев из экипажа так стремительно, что едва не сбила человека с ног. Ринулась к демониту со сдавленным возгласом, упала перед ним на колени и приподняла голову. С тревогой вглядывалась в лицо Энния, прислушивалась к его дыханию, будто боялась, что он в любой момент может перестать дышать.

Почему-то стало так неловко, будто я подглядываю за чем-то неприличным, настолько она не скрывала своей любви к нему. Отвернулась от Гилеры и тут же почувствовала, как сердце пропускает удар. Вслед за вампиршей из кареты вышел Эрбин.