Перерожденная

Теперь я прекрасно понимала, почему реакция поселян отличалась от реакции родителей. Снова стало неловко. Нужно было раньше попросить кого-то из Обители переслать родителям письмецо. Хотя что на тот момент я могла бы им сказать? Тогда моя жизнь представлялась зыбкой и беспросветной. И Диора в ней тоже не было.

— Он и правда твой муж? — холодно спросил отец, бросая на Воина пристальный взгляд. Я залилась краской, не в силах сейчас снова обманывать. — Значит, мы поступили правильно, что не сказали никому, — резюмировал отец и его взгляд, обращенный к Диору, стал откровенно колючим. — Только вот не понимаю одного: какие у этого человека мотивы.

— Я люблю вашу дочь, — осторожно сказал Воин, невольно попавший под раздачу.

— Это я уже понял. Но скажи мне другое, воин, где вторая моя дочь?

— Что?! — одновременно выкрикнули мы с Диором и Асдусом, ошалело глядя на него.

— Была еще одна записка, — с трудом сказала мама, отвлекая внимание на себя. — Чуть больше месяца назад. От того же «Друга». Верика исчезла так же, как и ты.

На меня будто весь мир обрушился. Я судорожно хватала ртом воздух, не в силах справиться с тревогой и страхом за сестру. Черный Лорд похитил Верику?! Но зачем? Что он собирается с ней делать? Или уже сделал? Теперь я проклинала себя за то, что сразу не решилась явиться к родным.

— Не Диор писал те записки, — с трудом разлепив губы, выдавила я. — И тот человек хотел, чтобы я была с ним, но мне удалось избежать этого.

Воцарилось напряженное молчание. Видно было, что родители не знают теперь, что и думать. В этот раз тишину прорезал деловитый голос Воина:

— Где вторая записка? Что именно в ней содержалось?

— Там толком ничего непонятно, — глаза матери потухли, будто разом лишившиеся надежды. — Гончар, которого мы попросили прочитать, сказал, что всего две строчки: «Для Теи» и «Друг». Нам оставалось только догадываться, что случилось с нашей Верикой.

По щекам матери снова покатились слезы.

— Записка еще у вас? — неожиданно подал голос Асдус.

— Да, но чем это поможет? — устало отмахнулся отец.

— Думаю, это магическое письмо, — рыжий подмигнул мне и я тут же подскочила на месте.

А ведь и правда! В Сумеречном мире существовал особый способ написания посланий, когда большую его часть мог видеть только тот, для кого оно предназначено. Проклятый Аттий догадывался, что я вернусь домой рано или поздно. И позаботился о том, чтобы никто другой не смог прочесть письмо. Только вот не слишком ли поздно я вернулась? Что если Верике уже ничем нельзя будет помочь?

— Мама, где оно?!

Я вскочила в нетерпении, не обращая внимания на изумленные и непонимающие взгляды родителей. И все же мама поднялась и бросилась в соседнюю комнату за посланием, невольно заражаясь моим нетерпением.

Когда она, вернувшись, передавала мне письмо, ее руки дрожали. Лист дорогой пергаментной бумаги казался пустым. Лишь надписи сверху и снизу, о которых говорили родители. Но стоило мне коснуться послания, как затейливой вязью по пустому пространству поползли буквы. Мама глухо охнула и стала оседать на пол, но Диор вовремя подхватил ее и усадил на стул.

Я забегала глазами по посланию, чувствуя, как скачут строчки, а смысл сказанного никак не желает укладываться в голове. Пришлось несколько раз перечитать, прежде чем поняла написанное:

«Я ведь предупреждал тебя, что так просто не сдаюсь, когда желаю получить то, что мне и правда нужно. Знаю, что для тебя нет ничего дороже твоих близких, а особенно милой сестрички. Видел в твоих воспоминаниях, как сильна между вами связь. Рано или поздно ты пожелаешь увидеть родных, вернешься домой. И я терпеливо буду ждать этой минуты.

Ты сильно обидела меня, Тея. Предала мое доверие. Не оценила того, что я дал тебе и что собирался дать еще. Но я готов простить… Я на многое готов ради тебя и никогда не попрекну тебя теми недоразумениями, которые можно оставить в прошлом. Но ты должна быть благоразумной и признать свои ошибки.