Перерожденная

Еще одним открытием, на этот раз неприятным, оказалось то, что дневное светило оказалось моим врагом. Оно лишило большинства сил. Я не мог трансформироваться, задействовать сумеречный огонь. И пусть сила и скорость все еще превышали те же характеристики обычных людей, это ни в какое сравнение не шло с тем, что было раньше. А это наводило на еще одни тревожные размышления. Днем я более уязвим. Мне не следует лезть на рожон, если не хочу уже скоро закончить свою жизнь на чужой, так и не покоренной земле.

Вспомнились слова Гилеры, которую я заставил рассказать все, что она знала, о жизни вампиров в мире смертных. Главное — ничем нельзя выдавать свою сущность, иначе можешь привлечь к себе внимание тех, кто издревле охотится за такими, как мы. Разумеется, это правило я планировал соблюдать ровно до того момента, пока не обрету реальную власть. Потом смогу потягаться и с Воинами Светлого бога. По крайней мере, я искренне в это верил. Что мне по плечу даже это.

О том, насколько все же самонадеян, понял уже через полчаса продвижения по лесу. Занятый мечтами и честолюбивыми замыслами, почти не обращал внимания на то, что происходит вокруг. То, что лишусь вдруг опоры под ногами и окажусь висящим вниз головой на веревке-ловушке, оказалось для меня верхом неожиданности.

Попытался высвободиться, но из такого положения сделать это было невозможно. А единственное мое оружие — нож — выпал из-за пояса в тот момент, когда меня подбросило вверх. И как ни старался, я не мог дотянуться до него. Кричать не решался, не зная, кто установил ловушку. Что если Воины Светлого бога?! Последняя мысль заставила похолодеть. Меня затрясло не столько от страха, сколько от досады, что пойман так глупо и по-дурацки. Будь сейчас вечер, я бы смог задействовать сумеречный огонь и прожечь веревку. Но сейчас даже дотянуться до нее не мог. Болтался мешком с мукой и ждал, пока тот, кто это установил, решит мою дальнейшую участь.