Перерожденный грех

Он был напарником с Люком, кто также как и Кон был готов рисковать своей головой, и кто спровоцировал пари, в результате которого Кон забрался Син в трусики. Боже, иногда жизнь принимает странные, ухабистые повороты судьбы.

Кон положил ладонь на карту Северной Америки, и Син подошла ближе. Он мог чувствовать запах этого чертового варга на ней и его мышцы напряглись от потребности вернуться обратно в город и убить мужчину.

— Куда теперь? — спросила она, в то время как Кон набирал буквы на карте.

— Монтана. Северные Скалистые Горы, — произнес он резче чем намеревался. — Это одно из мест, которое Лор указал на своей карте вспышек заболевания.

— Ладно. — Она довольно крепко хлопнула его по плечу. — Какой же ты ворчун!

Дверь замерцала и открылась, холодный ветер, пахнущий хвоей заполнил небольшое пространство. Кон практически выскочил наружу в сумерки темного леса, испытывая потребность убраться от нее подальше.

— Ты чуть не убила нас, — выпалил он, осознавая, что не справедливо обвинять ее… но ее образ целующей этого ублюдка не выходил у него из головы.

— А еще я открыла ворота, — заметила Син и Кон сжал кулаки. — Мы могли убраться из города даже без помощи твоего приятеля Главы Совета.

— Это было безрассудно и глупо и ты больше никогда такого не сделаешь.

— Не сделаю? — она уперла руки в боки. — Не сделаю? Ты не будешь говорить мне что делать!

Челюсть Кона напряглась.

— Когда дело касается варгов, ты будешь слушать меня. Я знаю их. Знаю, как они реагируют, знаю, как они сражаются и знаю, как их похоть…

— О, да ради Бога, брось это женоненавистническое дерьмо! Я знаю, что делаю. Я чертовски хорошо убиваю и трахаюсь и буду использовать оба варианта как оружие…

Ослепленный яростью, он схватил ее за руки и прижал к себе, его рот накрыл ее губы. В этом поцелуе не было никакой нежности. Он просто хотел стереть образ другого мужчины из свое головы.

Речь шла о доминировании и превосходстве крутого парня. Он хотел убедиться, что их близость была основана на злости и похоти, потому что, не мог себе позволить размякнуть.

Не то что бы она позволила такому случиться. Син протестующе завопила и наступила ему на ногу, колотя руками ему в грудь. Затем она укусила его с такой злостью, что у него выступила кровь. Когда она ощутила вкус его крови, то резко дернулась, но острая боль только усилила его влечение, и он углубил поцелуй подталкивая ее ответить ему взаимностью.

Потом она просто перестала сопротивляться. Ей и не нужно было. Он ощутил прикосновение острого холодного лезвия к собственному паху и замер словно ледяная скульптура.

— Поцелуешь меня без разрешения еще раз, — прошептала она подле его губ, — я кастрирую тебя и продам твои яйца как специфическую разновидность субпродуктов в Ruthanian. Понял?

— Ты не сделаешь этого, — прошептал он в ответ. — Ты будешь по ним так скучать.

Син втянула воздух ноздрями и спрятала в кармане оружие отстранившись от него.

— Мужчины всегда переоценивают значимость собственных гениталий.

Гнев его испарился как по волшебству, он откинул голову назад и весело рассмеялся.

— Идем, — произнес он. — Нам есть чем заняться.

Глава 10

Они не прошли и десяти ярдов по звериной тропе, когда раздался выстрел, заставивший умолкнуть сверчков и разбежаться по норкам белок, вышедших на последний пробег перед наступлением темноты. Син и Кон побежали на звук выстрелов и всего через несколько ярдов услышали звук жестокого сражения и почувствовали запах крови.

Так много крови.

Запах усилился, когда они обошли скалу и нашли под кустами два мертвых тела, возможно оборотней.

— Варги, — прошептал Кон, подтверждая ее подозрения.

— Рожденные или обращенные? — Она не видела никаких признаков, указывающих, что это рожденные варги, но знаки могли быть прикрыты одеждой. Или кровью.

— Не знаю.

Душераздирающий крик разорвал тишину, и они кинулись сквозь кусты, не заботясь о том, что их заметят, и даже не тогда, когда идя по следу, попали в самую гущу бойни.

— О боже! — Син резко остановилась. Два небольших домика стояли, спрятанные в лесу, должно быть в них жили несколько семей. Они сражались, кто в форме варга, а кто все еще в человеческом обличье, используя топоры и ножи. Один мужчина стрелял из дробовика в нападающих оборотней.

Земля была пропитана кровью, а на крыльце лежал мертвый ребенок. Ребенок.

Огромный мужчина взмахнул рукой и когтями оторвал женщине голову, когда она молила о пощаде.

— Больные обращенные твари! — слава были искажены из-за его морды животного, но прозвучавшая в них ненависть была так же ясна, как и небо над головой.

Бешенная ярость всколыхнулась внутри Син и она бросилась на рожденного варга, чье боевое снаряжение отличалось от других. Одной рукой она вытащила ножи, а другой кинжал Гаргантюа. Она потеряла счет времени, и хотя Син знала, что Кон прорывался сквозь ряды рожденных как торнадо сквозь стоянку трейлеров, все ее внимание было сосредоточено на причинении боли.