Перерожденный грех

Вкусный аромат кролика наполнил ее ноздри, и хотя у нее потекли слюни она не хотела есть. Ей хотелось спать, даже при том, что боль была невыносимой, ее кожа оказалась столь чувствительной, что Кар не могла лежать на грубом тюфяке, каждую соломину которого она ощущала ее поверхностью.

— Я не голодна.

Люк поправил подушку, чтобы приподнять ее голову, и поднес к губам ложку.

— Тебе следует поесть так, как это поможет поправиться. Не волнуйся, — произнес он, когда она собиралась возразить. — Это не повредит ребенку. — Он воспользовался тем, что она открыла рот, и запихнул в него ложку.

Даже при том, что она не испытывала голода, она застонала, наслаждаясь вкусом

— Восхитительно.

— Не так уж сложно положить немного мяса, воды и картофеля в горшок. — Он опустил ложку в миску и подхватил приличный кусок мяса. — Тебе нужно все это съесть.

Его требование не терпело никаких возражений, и хотя у нее едва хватило сил, она попыталась сесть.

— Я ценю твое беспокойство о моей жизни, но тебе не следовало убивать Гардиана и…

— Еще скажи, что мне следовало спасти его.

Ледяной озноб пробил ее, отчего она покрылась холодным потом.

— Ты мне чего-то не договариваешь?

— Ты была на волосок от смерти. И скорее всего умерла бы.

— Не сгущай краски.

Его выражение не отражало никаких эмоций, напомнив ей, каким непреклонным он казался вынуждая ее к сексу. Но холодная отстраненность исчезла, когда над презрением демона взяло верх страстное желание.

— Даже и не думал.

Она откусила кусочек от куска мяса предложенного им, чтобы иметь возможность подумать.

— И каковы мои шансы? — Спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, но все же к концу он дрогнул в негодовании.

— Нам нужно доставить тебя в Центральную больницу Преисподней.

В больницу для демонов? Сама идея пугала её больше, чем смерть.

— Я не знаю…

— Не вижу другого выхода. Я уже прицепил сани к своему снегоходу. Мы тронемся ночью, как только стемнеет, и никто не будет поджидать нас, чтобы заманить в засаду. — Ложка звякнула о миску, когда он подцепил другой кусок. — Если бы полнолуние было ближе, то ты могла бы обратиться. И восстановиться сама.

Непонятное тепло распространилось по ее коже, и Кар осознала, что если обратилась в период полнолуния, они бы разбежались или бы соединились в неистовой страсти. Она бы поставила на последнее.

Теплота перешла в покалывание, и у нее перехватило дыхание. О, Господи, как она могла забыть?

— Люк? Какой сегодня день?

Он нахмурился.

— А что?

— А то… — У нее снова перехватило дыхание. Боль и нега, которую она испытывала… были не только результатом ранения. Ее кожа натянулась, ее мышцы распирало.

— Ох, черт.

Глаза Люка широко распахнулись.

— Кар… — его голос был тихим рычанием наполненным беспокойством. — Скажи мне, что это не то, о чем я подумал.

— Прости, но не могу, — прошептала она.

Рыча он поднялся на ноги, отскочив назад.

— Нет. — Он покачал головой. — Ты не…

— Да. — Ее мышцы начали трещать, суставы выворачиваться, и она сжала зубы испытывая жуткие муки. — Я варг… Новолуния.

* * *

Варг-Новолуния.

Сыпля проклятиями, Люк схватил одну из цепей на стене и обвязал вокруг лодыжки Кар, пока она брыкалась и корчилась.

Хруст ее костей, треск кожи, и звуки обрастания мехом, заполнили ограниченное пространство, а Люк продолжал чертыхаться так, что она отчетливо слышала каждый произнесенный им слог.

Мать твою, варг-новолуния!

Ииисус. Перепрыгивая через три ступени, он понесся в свою спальню, где быстро открыл ящик бюро и погладил свою Берету. Внутри ящика находилась небольшая коробочка ручной работы, в которой он хранил серебряные пули.

Ему хватило бы одной.

Неприятный шум доносился снизу, подобный лязгу когтей о камень. Цепи были способны удержать его, но Кар являлась другим существом.

Она была гораздо сильнее, выносливее и ожесточеннее. И самое поганое, что укус варга-новолуния являлся смертельным для любого другого варга. Простая царапина от их зубов способна лишить жизни обычного варга.

Варги-новолуния являлись худшим из всех разновидностей оборотней.

Из-за этого обращенные и рожденные варги специально обучались отыскивать их в полнолуние, когда они принимали животную форму. Поскольку в человеческом обличье отличить их совершенно невозможно.

В результате этой травли их вид почти исчез, их тела так же уязвимы для серебряных пуль, как и любых других оборотней. Они являлись настолько редкими, что Люк не сталкивался с ними прежде — но знал об их существовании.

До этого момента.

Он ощутил, что она оборотень, но она скрыла от него свою "особенность".

Черт побери! Тяжело ступая Люк вышел из своей спальни. На улице в кромешной тьме ревела метель, окно распахнулось, и ветер завывал словно нарочно пытаясь отвлечь его внимание. Под полом перекрывая завывание ветра раздался вой Кар, и Люк крепче сжал пистолет.

Она беременна.

Блядь. Не имеет значения. Она убийца.

Так же, как и ты.