Перерожденный грех

О, кровавый ад! Со сколькими женщинами он переспал и от скольких кормился за последний месяц? Кон принялся лихорадочно подсчитывать их количество, вычеркивая всех, не-оборотней. Лишь одна была варгом… обращенным варгом. И по иронии судьбы он позволял себе спать с ней на протяжении нескольких лет, потому что заботился о ней, и потому что она заслуживала намного большего, чем одноразовый перепих.

Вот дерьмо!

— Подожди, док.

Кон вытащил из кармана телефон, набрал номер, и после второго гудка на звонок ответил Ясашику — член Совета варгов.

— Кон. Ты пропустил встречу. Валко ведет себя как ошалевший щенок. Где ты?

— Я на работе. Буду у вас, как только смогу. — Кон отошел в угол комнаты и понизил голос. — От Нашики в последнее время что-нибудь слышно?

От молчания Ясашику у Кона все кишки скрутило узлом, в висках застучала кровь.

— Ты разве не слышал?

— Слышал что? — Не говори это. Не. Мать. Твою. Говори. Это.

— Она подцепила вирус, — произнес Яс, и от накала эмоций его легкий японский акцент стал намного заметнее. — Прошлой ночью она умерла.

Кон оцепенело, закрыл телефон, ничего не ответив. За тысячу лет жизни он совершил достаточное количество убийств, некоторые из них были оправданы, другие нет.

Но в получении удовольствия от убийства было что-то действительно отталкивающее. Тем более что много лет назад он спас Нашики от напавшего прайда оборотней-львов, и хотя обычно он не поддерживал отношения со спасенными, Нашики была особенной, веселой и яркой, одной из немногих встреченных им за всю жизнь людей, которых ничто не могло сломить.

Значит он спас ее… только чтобы убить.

Конечно не факт, что именно он передал вирус прекрасной, сладкой как мед женщине, которая не заслуживала того, что он трахал ее, представляя Син, и более того, заразил болезнью, превратившую ее органы в кашу.

Но время от момента заражения до смерти, совпадало.

Перед глазами у него поплыл багряный туман, к горлу поступила тошнота от осознания того, что он убил невинную женщину. Следом накатил гнев за то, что человек, ответственный за случившееся находился с ним в одной комнате.

Нужно прекратить это немедленно, риск повторного кормления от Син был наименьшим из его проблем.

Тем более что весь риск возьмет на себя Син.

— Кон? — сквозь шум в его голове прорвался глубокий голос Фантома. — Чувак, ты в порядке? Выглядишь, словно готов грохнуться в обморок.

— Тогда мне стоит покормиться, — голос Конэлла, когда он повернулся к Син, звучал холодно. — И, похоже, обедом станешь ты.

Глава 2

Вот же фигня.

Син понимала, что возможно это и есть ответ на их молитвы, но Кону не следовало смотреть на нее, точно на стейк с кровью. Он мог хотя бы подобно ей притвориться равнодушным.

— Садись, — голос Кона звучал настолько глубоко и проникновенно, что она едва не подчинилась ему, как хорошо дрессированная собачка.

— Мы собираемся сделать это здесь?

Кон приподнял светлую бровь.

— Ты бы предпочла палату? Или тебе больше по вкусу чулан?

Ублюдок! Они не пойдут в палату, где наличие кровати легко расположит к чему-то большему, а замечание о чулане вообще приравнивалось к удару ниже пояса — это первое и единственное место, где они были близки.

Син опустилась на стул.

— Отлично. Покончим с этим.

— Как мило, — съязвил Фантом. — Вы общаетесь, как пожилая супружеская пара.

Син показала ему средний палец, а Кон повернулся к ее братьям.

— Может, предоставите нам немного уединения?

— Нет, — Син ткнула пальцем в Призрака. — Ты. Остаешься. — Вообще-то, большую часть времени она вела себя как стерва, но трепет, появившийся в животе при мысли остаться с Коном наедине, был опасным знаком, подсказывавшим, что ей не стоит этого делать.

Лор шагнул вперед.

— Я останусь.

— Все нормально, братец, — произнесла Син. Меньше всего ей хотелось, чтобы Лор парился из-за нее и Кона. Он опекал ее тридцать лет, и для него, оказалось, непросто избавится от своей привычки. — Нам предстоит обычная медицинская процедура. Призрак в состоянии за всем проследить. — Медицинская? Это было правдой только наполовину, потому что она знала: погружение клыков Кона в ее плоть доставит ей куда больше удовольствия, чем она готова признать.

Син почему-то была уверена, что Лор станет с ней спорить. Его кулаки сжались, во взоре проступило негодованием, родовой знак недовольно извивался.

Как и у нее, метка Лора была лишь блеклым подобием тех, что имели их чистокровные братья, но реагировали ее с Лором знаки точно также — извивались, когда эмоции зашкаливали. Наконец Лор кивнул, метнул в Кона пламенный взгляд братского предостережения и вышел.

Она махнула Фантому на дверь.

— Ты тоже. Проваливай.

— Смурфи. — Фантом направился к двери, насвистывая на ходу мотив из "Смурфиков".

— Нам не нужен Призрак, — сказал Кон. — Я пил кровь в течение тысячи лет, и знаю, когда остановиться.

Син волновалась вовсе не из-за возможности потерять слишком много крови. В действительности она боялась, что без свидетелей этот процесс выйдет далеко за рамки обычного кормления.