Пересекающиеся параллели

- Держи, - перед Улей, задумчиво рассматривающей псевдомраморную столешницу, с тихим стуком лег телефон. Не её. Красивая, явно женская безделушка, изящная и точно дорогая. Не совсем же она бестолочь, чтобы этого не понять.

- Что это? – брать в руки она его не спешила, наоборот, немного отодвинулась.

- Твой новый мобильник. Старый все равно не вернуть, сим-карту тебе восстановили, я её уже поставил. Нравится? – он остался за Улиной спиной, наверное, ожидая слов восхищения и благодарности.

А у неё они застряли в горле. Наверное, потому что оно как-то резко заболело. Или потому что ни восхищения, ни радости не было.

- Он… красивый, - в конце концов, выдавила девушка, отодвигаясь от мобильника ещё дальше.

- Но? Если тебе не нравится, выберешь другой. Просто его посоветовали, сказали, что надежный и функциональный, - договорив, Андрей поцеловал Улю в затылок.

Вот от этого её внутренне передернуло, хотя ещё ни разу его поцелуи и ласки не вызывали такой реакции.

- Спасибо большое, но я его не возьму.

В ожидании его реакции Уля немного сжалась, а потом одернула себя. Ведь ничего неправильного в её решении нет, чего же напрягаться? Скорее всего, для Андрея в таком подарке нет ничего необычного, но ей такие жесты не нравились.

- Почему? – его пальцы прошлись по её шее, проследили линию роста волос, но вот при попытке скользнуть под её подбородок, Уля перехватила его руки.

- Потому что это слишком дорогой подарок, я не могу его принять. Но мне приятно твое внимание.

А вот тут соврала, причем, не особо удачно – по голосу была слышна вся её «радость». Такое впечатление, что он ей траурный венок подарил.

- Может, я туплю, но что именно не так? Мобильника у тебя нет. Ладно, пока болеешь, не особо и поговоришь, но потом все равно придется покупать.

Угу, а так получается, что он покупает её совесть. И, что самое обидное, похоже, не видит в этом ничего из ряда вон выходящего.

- Потому что, если я его возьму, а потом пересплю с тобой, в собственных глазах буду выглядеть проституткой.

Крышка тихонько звякнула, намекая, что содержимое кастрюли вот-вот закипит. Очень символично.

- Уль… У тебя какой-то перегиб по части правильности.

Но руки убрал.

С одной стороны, это порадовало, а вот с другой, ей до этого было уютнее…

Как объяснить, чтобы он понял, Ульяна тоже не знала. Да, прозвучало грубовато, но ведь это правда. И этот подарок… Почему-то он выглядел, как предоплата. Ну, или она уже совсем погрязла в собственной правильности. Только вот после этого, если примет его презент, она не сможет переспать с Андреем и сохранить самоуважение. Даже если физически его хочет.

- Я понимаю, что у тебя свои взгляды на ситуацию, просто сказала, как думаю, - Уля поднялась на ноги, хотя пришлось привалиться к стене, потому что от резкого движения её немного шатнуло. – Для тебя это ерунда, а для меня важно…

Он не отвечал, только смотрел так пристально, что ей стало не по себе. Даже поежилась, настолько недобрым выглядело это внимание.

- Чего ты хочешь?

Хороший вопрос. А главное – своевременный.

- Можно я спрошу сначала у тебя? Чего от меня хочешь ты? – ноги все равно подгибались, поэтому пришлось усесться обратно. Не получилось у неё выглядеть крутой и хладнокровной, тут полный провал.

- Тебя.

За его спиной раздалось шипение, когда поднявшаяся пена попала на плиту. Ну, хоть не у одной Ульяны проблемы с принятием пафосной позы – когда убираешь интенсивность огня под варящейся картошкой, тоже не особо получается демонстрировать насмешливую хладнокровность.

- В каком качестве? – воспитание не позволило остаться в стороне, поэтому девушка все же поднялась, чтобы смочить поролоновую губку и протянуть её Андрею.

- Моей девушки. Любовницы.

Они замолчали, пока не устранили последствия небольшой кухонной аварии.

В принципе, это нормально, но… Не то, чтобы Уля готова была выслушать признание в любви и тут же ему поверить. Они слишком мало знакомы, чтобы бросаться такими заявлениями. Да и зачем врать, она не двенадцатилетняя девочка, которая верит, что можно целоваться с мальчиком, только, если в него влюблена. Но от спокойного и даже какого-то делового тона Андрея стало немного грустно. И обидно.

- И я не понимаю, что именно тебя так возмутило в подарке. Это нормально, когда мужчина что-то дарит своей девушке.

Ну, это, смотря, какая девушка и какой подарок…

Пока она мысленно прикусывала себе язык, чтобы не начать объяснять, что далеко не всем девушкам нужны какие-то презенты, Андрей продолжил:

- Если захочешь, я сниму для тебя квартиру, в общаге все равно жить невозможно. И буду тебе помогать.

Материально.

Но ведь она прожила там четыре года, и ничего, не умерла. Даже, страшно сказать, ей там в каком-то смысле нравилось. Потому что человек, проживший несколько лет в общежитии, выживет уже где угодно.

И от ощущения, что они обсуждают товарно-денежные отношения, все равно отделаться не могла. Наверное, ещё не до такой степени повзрослела…