Переселенец. Долг чести

Перечеркнув обоих короткой очередью, я покинул прикрытие брони, забрал документы и оружие, у обоих в кабине было, причём американские автоматы «Томпсона», правительство закупило несколько тысяч. Подсумки с магазинами снял с их ремней, ремни, впрочем, тоже. Так и погнал дальше. Трасса шла через город, вот я по ней так и двигался, снизив скорость до тридцати километров в час. Так и ехал, пока не упёрся в толпу, что что-то кричала. Надев каску вместо шлемофона, встав, я рассмотрел метрах в ста дальше по улице грузовик. Задний тент откинут и рассмотреть троих наших, парни из другой эскадрильи, из третьей, вполне смог. Машину окружала жидкая цепь солдат, но гражданские рвались к ней. Судя по злым выкрикам, точно не с цветами и поцелуями. Наконец офицер выстрелил из пистолета в воздух, и что-то сказал толпе, и по его приказу двое солдат начали сталкивать наших с кузова, откинув борт. Оказать сопротивление те не могли, руки связаны сзади. Я сразу понял, офицер решил отдать пленных толпе. Не знаю почему гражданские так завелись… Хотя нет, знаю, город пострадал, тут и наши бомбы, и огонь из огромных цистерн добрался. Окраина полыхала. Так сами виноваты, раз вступили с нами в войну. Румыния официально объявила её с началом боевых действий ещё в позапрошлом году, выставив три полнокровных пехотных корпуса. Они, с британскими войсками, Одессу и взяли. Скоро два года будет, как война идёт. Вот ведь время летит.

Ещё когда солдаты начали сталкивать наших с машины, я начал действовать, парней нужно выручать. Плевать что гражданские, свои роднее. Я собрал все гранатные подсумки, доставая гранаты, приводя их к бою, и начал кидать в толпу. Полтора десятка гранат закинул. Слышались крики боли, попадало чугунными болванками. Толпа уже захлестнула наших, буквально рвя их голыми руками. Впереди больше всего женщин было, те ещё мстительные и злые создания. Первые разрывы начались, когда я последние гранаты кидал. Старался ровно распределить. Толпа обезумила от страха, а я уже прыгнул на место стрелка и просто водил стволом пулемёта, из стороны в сторону, расстреливая всех, кто был передо мной, менял магазины и стрелял. В кузов пытались залезть двое мужиков, я их застрелил из пистолета и продолжал стрелять. Улица опустела, шесть магазинов расстрелял, на дороге и везде только убитые и раненые лежали. Перезарядив пулемёт, я пересел на место водителя, и поехал вперёд. Нос бронетранспортёра начал задираться вверх, взбираясь на ещё живых и нет румынов, под хруст костей, и едва слышно доносившиеся крики, я доехал до грузовика, наши лежали и шевелились, не зря их выручал, живы. Самому муторно, но тут никак. Выскочив через дверцу наружу, с автоматом в руках, румынских солдат почему-то не видно было, я подхватил двоих, встали те сами, хотя комбинезоны порваны была, лица в крови. Разрезал верёвки на руках и подтолкнул к десантному отсеку, кричал им чтобы сами залезали. Потрепали их серьёзно, но двигаться те сами могли. Потом третьему руки освободил и тоже в десантный отсек помог залезть. Одного, более или менее вменяемого посадил за пулемёт, тот осваивался там, тоже борт-стрелок. Сам на место водителя прыгнул и погнал подальше от места бойни. Сколько не скажу, но около сотни гражданских на той улице осталось. Я так думаю и двести может быть. Объезжая препятствия, у меня хоть и бронетранспортёр, но лёгкий, рисковать не хочу, я добрался до выезда. Тут меня обстреляли из пулемёта, хорошо лёгкого, оклемавшиеся парни, что уже вооружились, закидали пулемётное гнездо гранатами, когда мы мимо проскочили, и вот так проехав километра три, я покинул дорогу, и погнал по полю. Скорость сразу снизилась, но шансы уйти были выше чем по трассе. Там нас отловят скоро, а в грязь мало кто полезет, да и стемнеет уже часа через два. Жаль рации в этой машине нет, послушать бы что в эфире делается, может какие новости бы узнали. Пока же удалившись от города километров на двадцать, я аккуратно спустил машину в глубокий овраг и проехав по дну ещё с километр, достигнув берега довольно большого озера, с другой стороны какой-то посёлок стоял, и загнав бронетехнику в кустарник, подминая его, и остановился, заглушив хорошо потрудившийся двигатель. Топлива было ещё полбака.

- Пока укрылись, ночью дальше поедем. Сейчас обработаем раны, перевяжемся, и поедим. Да и что-то кушать захотелось, - сказал я.