Переселение душ

На девятый день медового месяца мистер Герберт Фейл, обуваясь, так резко потянул шнурок ботинка, что тот порвался. Почему так получилось — то ли по нечаянности, то ли он рассердился на узелок, обнаруженный на шнурке, об этом история умалчивает. Но свидетельницей действия, столь разрушительного по отношению к шнурку, явилась его молодая жена. С тех пор все двадцать лет счастливой супружеской жизни миссис Фейл неизменно отзывалась о муже как о человеке свирепом, в полном противоречии с действительностью. Более того, миссис Фейл с чувством собственного превосходства одернула сестру, когда та рискнула заметить, что Герберт не так уж грозен.

— Тебе легко рассуждать, Клара. Это со стороны кажется, что Герберт спокойный человек. Ты ведь не видела его в гневе. Я-то видела. До сих пор помню, как в самом начале нашей семейной жизни разразилась буря. — Буря воплощалась в шнурке от ботинка. — Уверяю тебя, я никогда в жизни этого не забуду.

Легенду о жестокости мужа миссис Фейл использовала, чтобы припугнуть нерадивых слуг. Делала она это постоянно, с завидным упорством, но без малейшего успеха.

— Если… — выговаривала она горничной, оставшись с ней наедине, — если мистер Фейл увидит, как ты убираешь гостиную или, точнее, не убираешь, — мне даже страшно подумать, что с тобой произойдет.

Но ни горничной, ни прочей прислуге страшно не было. Уж они-то знали хозяина как свои пять пальцев. Миссис Фейл как-то уехала на целый месяц, и мистер Фейл остался дома один. То-то была радость для слуг! Хозяин мирился даже с тем, что не мог получить вовремя горячей воды, и с массой других неприятностей. Но когда на целый час задержался обед, он все-таки отважился спросить, почему это происходит. Ему ответили, что сбежала собака. Этот ответ удовлетворил беднягу и даже заставил его почувствовать себя едва ли не виноватым. Собака сбегала неоднократно, пока миссис Фейл отсутствовала. Слуги тоже периодически сбегали и не всегда возвращались вовремя. Виноваты оказывались железнодорожные компании, которые почему-то составляют расписание не так, как надо. Они нисколько не считаются со слугами, которые опаздывают на поезд, особенно с поварами.

Если бы состоялись международные соревнования по кротости и смирению, то Герберт Фейл непременно завоевал бы золотой кубок чемпиона.

Но убежденность миссис Фейл в жестокости и храбрости своего мужа оставалась непоколебимой. Столь высокое мнение жен о своих мужьях, хоть порою и безосновательное, всегда очень трогательно, а иногда и полезно.

Герберт Фейл вполне мирно жил-поживал в тихом городке в качестве героя. Но качество это, хотя и мнимое, оставалось невостребованным, пока не произошел с ним случай, в котором оказался замешанным (и потерпел поражение!) Джошуа Биддер.

Этот Джошуа Биддер был взломщиком, и притом неумелым. Он ничего не знал, ничего не умел, зато предавался некоторым излишествам и отличался вспыльчивостью. В профессиональной деятельности ему не хватало ни квалификации, ни удачливости, поэтому он часто попадал за решетку, еще не успев ничего стащить. Собратья по ремеслу ни во что не ставили Джошуа, смеялись над ним, пренебрежительно называли воришкой и припоминали тот случай, когда он влез в один дом и там ему наконец «повезло»: он подхватил свинку.

Кто только не пытался перевоспитать Джошуа Биддера: и миссионеры из городского суда, и Армия спасения, но особенно старались его коллеги по профессии. Из-за него страдала честь воровского цеха. Его провалы часто сводили на нет старания подельников и раздражали остальных.

— Слушай, — обратился однажды к Джошуа престарелый авторитет, ныне отдыхающий на казенных харчах. — Если ты будешь путаться у меня под ногами, клянусь, все кости тебе переломаю. Займись лучше бидонами с молоком. Больше ты ничего не способен украсть, да и то разве в туманное утро.

Неудачи и дурная слава вынудили его покинуть столицу. Джошуа Биддер решил попытать счастья в предместьях. Нет, он не собирался красть бидончики с молоком, оставленные молочниками возле домов. Это даже для него было унизительно. Он слонялся без дела, заглядывая через стены, рассматривая окружающие дома, и этим привлек внимание местной полиции. Достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы сказать себе: за этим парнем нужен глаз да глаз. Собаки, не жалея лап, гнались за ним и в конце концов исхитрялись хорошенько покусать. А самая наивная служанка, с которой он захотел подружиться, не поверила, что он фотокорреспондент, и натравила на него свою таксу.

Джошуа Биддер решил, что вечером второго августа влезет в дом, где живет Герберт Фейл, и приберет к рукам то, что плохо лежит. Казалось, наконец-то ему светит удача. Вор поумнее поступил бы иначе. Он сначала выяснил бы, что Фейлы уезжают в отпуск на следующий день и что второго августа их столовое серебро и драгоценности уже благополучно покоятся в сейфе местного банка. Уважающий себя вор не станет колоть пустые орехи!

Вечером второго августа Джошуа находился в приподнятом настроении, что редко с ним случалось.