Переселение народов

Последний участок пути от Пагауза дался нам как бы не тяжелее, чем все предыдущие приключения.

Конечно, после того, как мы углубились в лес, мы снова оказались «обласканы» вниманием эльфов. Следуя совету Говорны, мы почти полностью наплевали на осторожность и просто припустили изо всех сил по почти заросшей дороге, связывавшей когда-то Элтеграб и Пагауз. Думаю, эльфы не ожидали от нас такой прыти, так что нас пропустили достаточно далеко вперед, прежде чем хватились. Как только мы пересекли поляну, окружающую Пагауз, я шепотом скомандовал:

– Бежим так быстро, как только возможно!

Сначала нас даже не преследовали, где-то с километр мы бежали изо всех сил, и только потом я чуть снизил темп. Через некоторое время из-за спин полетели стрелы, причем целились первородные по ногам. Кто-то из бойцов удивленно выругался, оглянувшись назад:

– Это ж бабы! Нас гонят эльфийские бабы, чума на их головы!

Я промолчал, но только укрепился в своих выводах – нас преследовали не солдаты, которых, думаю, и вовсе не осталось в лесу. И в этом заключался наш шанс.

Несколько бойцов были ранены, но это не заставило нас замедлиться еще больше – мы просто подхватили под руки покалеченных и продолжили бежать, время от времени посылая в направлении преследователей арбалетные болты. Расчет был крайне прост: я надеялся, что дамы рано или поздно отстанут от усталости. Все же их никто не готовил к войне, хотя большинство отлично обучилось стрельбе из лука, как мы уже убедились. Мои предположения оказались правдивыми. Разъяренные нападением эльфийки недолго смогли следовать за нами и вскоре отстали, так что и мы смогли слегка уменьшить скорость, но не остановиться совсем. Пострадавшим наспех, на ходу, перемотали раны, я даже пытался как-то их лечить, но быстро оставил эту затею. Толку от этого было меньше, чем вреда – поставить на ноги никого не удалось, зато я сам начал стремительно терять силы.

Что-что, а бегать каждый из нас, включая Говорну, мог долго, никого, кроме раненых, тащить на себе не пришлось. Мы попеременно бежали и переходили на быстрый шаг весь остаток дня и всю ночь. С рассветом я с радостью понял, что узнаю места – до выхода из леса оставалось совсем недолго. Непроизвольно все мы начали ускорять шаг и, несмотря на усталость, развили почти такую же скорость, как вначале дороги от Пагауза. Остальные ребята чувствовали то же самое, у всех в глазах читалась плохо скрываемая радость. И вот, наконец, мы увидели степь. Я не удержался от радостного вопля, который был тут же поддержан остальными, включая совсем измотанных раненых. Мы отошли примерно на километр и, не сговариваясь, опустились на землю. Я прекрасно сознавал, что расслабляться рановато, но ничего не мог с собой поделать. Мысленно я уже был дома. Не думаю, что прояви я волю, мне удалось бы заставить кого-то двигаться дальше без отдыха – из нас как будто выдернули все кости. Хотелось просто лежать, глядя в ясное небо, и вдыхать запах степного разнотравья. И тем горше оказалось разочарование, когда я, наконец, осознал, куда столько времени нас гнали эльфы.

Мы почему-то совсем забыли о трехтысячной армии первородных, которые отправились штурмовать Кеймур. А вот те эльфы, которые остались дома, о них не забыли. Уже гораздо позже я узнал: как только жители эльфийской столицы поняли, что разобраться с нашим небольшим отрядом без потерь не выйдет, они сразу же отправили гонцов вдогонку ушедшим. Думаю, их правители были даже рады, что появился столь удобный повод для того, чтобы под благовидным предлогом отказаться от ставшего бесперспективным после уничтожения обоза нападения. Ведь никто не мог предположить, что после столь успешной диверсии мы решим продолжить веселье, вместо того чтобы вернуться домой и заняться обороной – а тут такой замечательный повод. Главные обидчики не сбежали, а остались в их владениях. Неожиданный и крайне неприятный сюрприз, но из всего можно извлечь пользу. Необходимо только устроить все так, чтобы подлые разорители не разбежались по норам, а по-прежнему шли одним отрядом! Именно это и обеспечили для спешащей на всех парах домой армии разъяренные эльфийские фурии. Пожалуй, если бы мы вырезали всех, включая женщин, все обошлось бы, но я все равно рад, что мы не стали этого делать. Кое-чего лучше не делать никогда, даже если это и невыгодно. Нет, я не собирался в дальнейшем благородно подставлять горло под удар эльфийской стрелы, если она выпущена женскими руками, но одно дело бой, а другое – нападение на мирных жителей, которые не могут сопротивляться. Мы и так прошли по самому краю.