Перешагнуть черту [СИ]

— Бран! Бран? — позвала я пса, в надежде, что он утихомирит мою посетительницу, но верного друга и след простыл.

— Пожалуйста. Не кричите. Я не могу ничего понять из того, что вы пытаетесь сказать, — как можно мягче попросила я, тараторившую женщину. Только она, не обращая на меня внимания, продолжала талдычить свое.

Я раздраженно закатила глаза и посмотрела на часы. Пятнадцать минут второго. Отключила будильник и, под аккомпанемент неизвестных мне слов, направилась в ванную. Дверь захлопнула прямо перед носом неугомонной красавицы. Она, на секунду замолчала и в следующее мгновение, появилась за моей спиной, продолжая бубнить. Вот точно — базарная баба! Терпение было на исходе. Принимать душ в присутствии этой тарахтелки, я точно не собиралась.

— Хва — тит. Я ни-че-го не по-ни-маю, — гаркнула я так громко, как только могла.

— Инкэр тыри чиб палэ данда, морэ! — зло зашипела женщина, а затем развернулась к двери и исчезла.

— Спасибо, — крикнула я ей в след. — Наконец-то, — добавила про себя.

Насладилась теплыми, ласкающими струями воды, приносящими приятное ощущение чистоты и бодрости. Выпила кофе, чтобы вконец прийти в себя, перекусила несколькими бутербродами, забивать желудок под завязку не хотелось, и за этими действиями не заметила, как настенные часы показали половину третьего.

Ну что же, пора. Оделась, проверила, все ли документы на месте, взяла сумку и оглянулась вокруг. Сердце сжалось от тоски и грусти. Я никогда не покидала свой дом надолго. Никогда не отрывалась так далеко от родных стен. Постаралась взять себя в руки, смахнула со щеки слезу и, закрыв дверь, пошла на улицу.

Спускаясь по лестнице, услышала, как завибрировал мобильный, но отвечать не стала. Наверное Катя.

Так и было. Катя и Роман, выжидающе стояли около машины. Мужчина взял у меня сумку и поставил в багажник. Мы с подругой быстренько заскочили в машину, чтобы долго не рисоваться возле общежития, и отправились в аэропорт.

— Поспала немного? — заботливо спросила подруга, прикрывая ладонью зевок.

— Да! — устало ответила я.

— Что-то случилось? — заволновалась Катя.

Я рассказала ей про надоедливую и невыносимую цыганку. Сначала, как она мне встретилась в магазине, а затем, как разбудила.

— … Она мне говорит, а я ее совершенно не понимаю, — оправдалась я.

— Не удивительно. Откуда тебе знать цыганский язык. А что с ее смертью не так? — поинтересовалась подруга.

— Как я поняла, она была беременна, но не хотела этого ребенка. И аборт делать, тоже не хотела. Выпила какой-то гадости, чтобы убить плод, а с дозировкой переборщила, и в результате, корчившись от боли, умерла.

— Вот, дура! Ты тут причем? — хмыкнула Катя.

— Надеюсь, больше она не появится, — обреченно вздохнула.

Дорога была свободной, поэтому до аэропорта, мы добрались быстро и без проблем. Роман остался в машине, а Катя, как ответственная воспитательница в детском саду, провела меня в аэропорт и начала объяснять, что и как я должна сделать. На эту процедуру у девушки ушло около десяти минут. Я постаралась все запомнить и, закончив последние наставления, подруга добавила:

— Ну, все. Тебе пора. Не запутаешься? — я отрицательно кивнула. Прикусив губу, Катя взяла меня за руку, а затем крепко обняла. — Обещай, что как только прилетишь в Мюнхен, позвонишь мне.

— Обещаю, — прошептала я.

— Анкита, — глаза подруги заблестели, отчего к горлу подступил ком. — Удачи тебе!

— Спасибо! За все, спасибо! — я поцеловала девушку в щеку и взяла сумку.

— Да ну тебя! Мы ведь не насовсем прощаемся! Надеюсь, долго, дядя тебя держать не будет. Все. Иди уже.

Я кивнула, улыбнулась, хотя у самой внутри творился какой-то бедлам, и направилась в сторону к стойке регистрации. Пройдя несколько метров обернулась. Катя стояла на том же месте и махала мне рукой. Прошла еще несколько метров и оглянулась в последний раз, но подруги уже не было.

Очередь за очередью я проходила все круги регистрационного ада. Сонные, но воодушевленные предстоящей поездкой или отдыхом, люди стойко ожидали, пока подойдет их черед проверять и сдавать багаж или проходить паспортный контроль.

К моей великой радости, наконец, процедуры закончились. Осталось дождаться, пока звонкий голос объявит посадку на мой рейс. Я тряслась как загнанный в клетку зверь, которого везут на расправу. Казалось, дрожь в коленках и головная боль, уже стали частью меня и никогда не пройдут.

Я слегка дернулась, когда на весь зал раздался женский голос: «Уважаемые пассажиры, объявляется посадка на самолет, следующий в Мюнхен». А затем, это же прозвучало на английском языке.

Ощущения, чего-то странного и неестественного ворвались в сознание, когда я зашла в самолет. А может быть, это потому, что никогда не летала. Удобно разместилась в сидении, пристегнулась и стала смотреть в иллюминатор. Загудел мотор. Самолет медленно стал подниматься вверх. Выше и выше. Все, на неимоверной скорости, стало уменьшаться, пока не стало крошечным, а затем и вовсе пропало за облаками. Немного успокоившись, закрыла глаза и уснула.