Перешагнуть черту [СИ]

— Екатерина тоже красивое имя. В переводе с греческого, оно означает чистая, непорочная, — я слегка улыбнулась.

— Правда? Класс. Только чистая и непорочная — это не про меня, — девушка громко засмеялась, но заметив недовольные взгляды других обитателей палаты, прикрыла рот рукой.

Катя с таким энтузиазмом и вдохновением рассказывала мне про свою веселую и тусовочную жизнь, что прерывать ее было как-то не красиво. Пусть выговорится, а я послушаю. Тем более, что взамен, она не требовала делиться с ней моей жизнью. Да и как я заметила, пренебрежения и издевок с ее стороны абсолютно не было. Девушка искренне со мной обращалась, как на равных. За болтовней Кати я не заметила, как уснула.

Тетя Маша была одета во все темное, а на голове повязан черный платок. Глаза женщины уже не были заплаканными, но в них читалась усталость и грусть.

Проснулась уже утром, с ужасом в душе и желанием зареветь от безысходности, как маленький ребенок. Снова сон. Снова смерть, но только на этот раз того, кто должен умереть я не знала. И самое страшное было, что им оказался ребенок. Может быть, это просто совпадение? Стресс? Травма от удара и последствия сотрясения?

Отгоняя мрачные мысли, я сходила на завтрак, забрала из палаты сумку, а, когда собралась идти за больничным, в дверях меня остановила Катя.

— Ты куда это? — недоуменно спросила она.

— Меня отпустили еще вчера. Просто на ночь оставляли для подстраховки. Приятно было познакомиться, — я обернулась к остальным и пожелала скорейшего выздоровления.

— И как ты домой доедешь в таком состоянии?

— На автобусе, — улыбнулась я.

— Ага. Счас. Так, подожди минуту. Я позвоню своему, и он тебя отвезет, куда скажешь.

— Не… — я хотела возразить, но Катя приложила палец к моим губам.

— Але. Масик. Мне нужно, чтобы ты срочно приехал. Тут девочку одну домой отвезти надо. Представляешь, ее какой-то козел на пешеходном переходе сбил. Да нет, уже все в норме. Спасибо, бусик. Ждем, — девушка отключила мобильный телефон и стала в позу. — Через двадцать минут у выхода из приемного покоя. Я же сказала, что он отвезет.

— Может, все-таки…

— Не может. И только попробуй ускользнуть. Номер телефона твоего у меня есть, а адрес я быстро пробью, так что, смотри у меня.

Я вспомнила, что под напором этой девчонки, вчера не устояла и написала свой номер мобильного, потому-что была уверена, как только я отсюда уйду, она забудет обо мне как о вчерашнем неудавшемся маникюре.

Передвигаясь медленными шажками, — это заняло у меня примерно полчаса, — я добралась до приемного покоя. Несколько человек ожидали приема, и пока я шла мимо них, оценивающе провожали меня взглядом.

На улице послышался визг колес в паре со звуком мигалки кареты «скорой помощи». Было слышно, как открылась дверь автомобиля, и из нее выскочили, громко крича, люди.

— Быстрее, быстрее. Взяли, понесли. Аккуратнее.

Входная дверь открылась, и в нее чуть ли не вбежали двое мужчин в белых халатах. В руках они держали носилки, на которых лежала окровавленная девочка лет пяти. За мужчинами торопилась заплаканная молодая женщина. Видимо, мать девочки.

— Расступитесь, расступись, — крикнул мужчина, который шел первым.

Троица спешила вперед за угол где, как я уже знала, находился лифт. Еще раз, взглянув на ребенка, я узнала его. Это была та самая малышка из сна. Что с ней произошло, а также, что она не выживет, я тоже знала.

Меня стало трясти и бросило в холодный пот. Испугавшись, что если я не выйду на воздух, то рухну прямо здесь, я, насколько могла, ускорила шаг и выскочила на улицу. Сделала вдох и, как только холодный воздух достиг моих легких, в мозгу немного прояснилось. Глубоко и медленно дышала, и мое состояние постепенно стало приходить в норму. Пройдя несколько метров в сторону больничных ворот, услышала, как меня кто-то окрикнул.

— Девушка, вам плохо? Девушка, подождите!

Ко мне подошёл высокий коренастый мужчина лет сорока. Он хотел дотронуться до плеча, но я одернулась от него как от черта.

— Извините. Мне показалось, вам плохо. Вы такая бледная, — мужчина оглянулся в сторону двери в приемный покой. — А вы, случайно, не подруга Кати Рыкиной, которую нужно отвезти домой? По описанию очень похожи.

Я недоуменно посмотрела на мужчину и вспомнила про «масика». Неужели это он? Ухажер Кати. Видимо, она капитально его окрутила, раз он так быстро явился и согласился везти неизвестно кого неизвестно куда. Хотя. Это не мое дело.

— Вадим Денисович сейчас занят, поэтому роль вашего шофера должен исполнить я.

А что, собственно, мне терять. Да и кто позарится на такую лохушку, а в состоянии, котором я сейчас нахожусь, только в общественном транспорте и ездить.

Я кивнула головой, мол, «это и есть я», и мужчина, услужливо открыв дверь, усадил меня на пассажирское сиденье огромного черного джипа.