Пересмешник

Записи электронно перенесли в серебристый шар диаметром девять дюймов, изготовленный автоматическим оборудованием из тысяч слоев никель-ванадиевого сплава. Шар поместили в голову специально клонированного тела.

Тело это вырастили в стальном резервуаре на бывшем автомобильном заводе в Кливленде. Оно получилось идеальным: высоким, привлекательным и спортивным. То был чернокожий мужчина в расцвете лет, с великолепной мускулатурой, мощными легкими и сердцем, курчавыми черными волосами, ясными глазами, красивыми крупными губами, большими сильными руками.

Некоторые человеческие качества изменили. За четыре года в стальном резервуаре тело достигло физического развития, соответствующего тридцати двум годам; на этом запрограммированный процесс старения остановился. Помимо возможности контролировать свои болевые импульсы, оно получило способность к регенерации – например, могло выращивать новые зубы, а при необходимости и пальцы на руках или ногах. Ему не грозили облысение, близорукость или катаракта, артрит или атеросклероз. Инженеры любили говорить, что значительно усовершенствовали Божье творение; поскольку никто из них в Бога не верил, похвальба звучала нелепо.

Тело Споффорта не имело половых органов. «Чтобы не отвлекаться», – заметил один из инженеров. Мочки обоих ушей были смоляно-черные, чтобы все видели: эта великолепная подделка под человека на самом деле всего лишь робот.

Подобно чудовищу Франкенштейна, он пробудился к активной жизни разрядом электрического тока, вышел из резервуара взрослым и способным говорить, хотя поначалу неразборчиво. В огромном, замусоренном фабричном цеху, лежа на носилках, он огляделся взволнованными темными глазами и почувствовал, как сознание волной накатывает на его новорожденное существо, становится его существом. От силы этого ощущения – ощущения себя в мире – из его горла вырвался сдавленный вопль.

* * *

Его назвал Споффортом один из немногих людей, еще умевших читать. Имя и фамилию взяли наугад из старинного кливлендского телефонного справочника: Роберт Споффорт. Он был робот Девятой модели, самый сложный механизм, когда-либо созданный человеческим гением.

* * *

В первый год его в порядке обучения отправили коридорным в человеческую школу-интернат. Здесь юное поколение усваивало ценности своего общества: погруженность в себя, приватность, самодостаточность и удовольствие. Именно здесь Споффорт увидел девушку в красном пальто и влюбился.

* * *

Всю зиму и раннюю весну она ходила в красном пальто с черным бархатным воротником – черным, как антрацит, как ее волосы на фоне бледной кожи. Она красила губы алой помадой в цвет пальто, и это ей очень шло. В те времена женщины уже почти не красили губы; удивительно, что она вообще где-то добыла помаду. Когда Споффорт впервые ее увидел, ей было почти семнадцать. Его мозг сфотографировал ее сразу и навсегда. Этому снимку предстояло стать главной составляющей тоски, которая весной и в начале того лета глубоко укоренилась в его могучем искусственном существе.

К тому времени, как ему исполнился год, Споффорт усвоил квантовую механику, роботехнику и историю государственных корпораций Северной Америки – все эти знания он получал из аудиовизуальных учебников и от робота-наставника, – но читать он не умел. Не знал он и о человеческой сексуальности, по крайней мере, на сознательном уровне, хотя и ощущал смутное томление в том, что раньше назвали бы его сердцем. Иногда, если Споффорт оставался один в темном помещении, в животе возникал странный трепет. Он постепенно осознавал, что где-то внутри его есть тайная жизнь, жизнь чувств. В первые теплые вечера своего первого лета он начал всерьез этим тяготиться. Идя от одного спального корпуса к другому, Споффорт слышал стрекот кузнечиков в теплом мраке Огайо и ощущал неприятное стеснение в груди. Он трудился изо всех сил, выполняя ту черную работу, в которой состояло его «обучение», но работа эта не занимала мысли, и его все больше охватывала тоска.

Уборщики – роботы Четвертой модели – иногда ломались, а ремонтного оборудования, чтобы устранять мелкие поломки, все время не хватало. На подмену в школе держали нескольких стариков. Одного из них звали Артуром; он носил ботинки на босу ногу, и от него всегда разило синтетическим джином. Сталкиваясь со Споффортом в коридоре или на гравийной дорожке между корпусами, Артур всегда с ним заговаривал, полудружески-полунасмешливо. Однажды в кафетерии, когда Артур подметал пол, а Споффорт выбрасывал окурки из пепельниц, старик внезапно перестал работать, оперся на щетку и сказал: «Боб». Споффорт поднял голову.

– Боб, – сказал Артур. – Ты какой-то смурной. Не знал, что делают смурных роботов.

Споффорт не понял, поддразнивают его или нет, поэтому молча взял стопку пластмассовых пепельниц, наполненных окурками сигарет с марихуаной, и двинулся к мусорному баку. Учащиеся недавно закончили завтракать и ушли на телевизионную лекцию по йоге.

– Никогда раньше не видел грустного робота, – продолжал старик. – Это ты из-за черных ушей такой?