Перестроечные страдания

Не имея за душой конструктивной идеи, – что соответствует другому не менее известному тезису: «Сначала надо ввязаться в драку, а там видно будет», – всё было подчинено претворению экспроприации в жизнь. Эта панацея была облачена в популистские (как мы сейчас говорим) лозунги, благодаря чему экспроприация прошла на редкость быстро и успешно. Экспроприированные экспроприаторы оказались в эмиграции. Новые экспроприаторы завладели средствами производства. Рабочие же оказались также далеки от средств производства и от произведенного ими на них продукта, как и при своих бывших фабрикантах и заводчиках и даже дальше. Большая удалённость участников производства от результатов своего труда обусловлена лженаучной теорией государства. В ней подлинный социализм, как новая общественная формация, подменяется государством вооружённых рабочих, в котором всё – средства производства, земля, её недра, воздух – принадлежит государству вооружённых рабочих и все работают по найму на государство вооружённых рабочих под присмотром вооружённых рабочих. Вот как это звучит у самого автора: «При таких экономических предпосылках вполне возможно немедленно, с сегодня на завтра, перейти к тому, чтобы, свергнув капиталистов и чиновников, заменить их – в деле контроля за производством и распределением, в деле учёта труда и продуктов – вооружёнными рабочими, поголовно вооружённым народом. (Не надо смешивать вопрос о контроле и учёте с вопросом о научно образованном персонале инженеров, агрономов и пр.: эти господа работают сегодня, подчиняясь капиталистам, будут работать ещё лучше завтра, подчиняясь вооружённым рабочим.)». (Цитата из указанной работы, стр. 102). Вполне понятно, что реализовать столь абсурдную доктрину не было никакой возможности. Поэтому за модель псевдосоциалистического предприятия была взята модель казённых заводов, заведенных на Руси со времён Петра. Глупость вождя (ведущего) провоцирует глупость ведомых. Эта обманная подмена не была замечена никем, не замечена она и сейчас.

Правда, у дальнейших толкователей «теоретического наследия» слова «вооружённые рабочие» всё же были заменены и постепенно превратились в «партийно-хозяйственный актив», «партийно-государственный аппарат» под абстрактными наименованиями: «передовой отряд вооружённых рабочих», «авангард пролетариата», «ум, честь… эпохи» и т. д.. Конечно дело не в словах, не будем на них акцентировать внимание, а сосредоточим его на содержании. Содержание же таково, что производитель полностью изолирован от производимого им продукта, от конечного результата (чем так огорчался в своё время М. С. Горбачёв); функции контроля за производством и распределением у государства, следовательно, и владеет всем продуктом государство, рабочие же, как и прежде при капитализме, в роли рабочей силы и только. Практика последних десятилетий полностью подтвердила несостоятельность ленинской версии пролетарского государства, возникшей как следствие одностороннего подхода.

Ослабив внимание на частной собственности на средства производства, вспомним, что капиталист ещё является и собственником произведенного рабочими продукта.

Включив на короткий момент логику и самые начальные представления о справедливости, можно составить такую логическую фразу: если какой-то продукт сделан чьими-то руками, то этот продукт принадлежит тому, чьими руками он сделан. Так, например, если портной сшил штаны, а ткань не украл, а швейную машинку взял на прокат, и нитки купил в лавке за углом, то он вправе обменять эти штаны на булку, на кружку пива в соседней пивнушке или на билет Аэрофлота на пляжи в Майами.

Вопросы повышения производительности труда у наёмных рабочих (лишённых чувства хозяина), так взволновавшие в 70-е годы наш уважаемый Госплан, постоянно волнуют и капиталистов, вынужденных под общественно-политическим давлением снижать уровень непопулярных методов стимулирования трудящихся, т. е. Безработицу и повышение цен, и искать иные, естественные нравственно-психологические способы воздействия; среди последних есть и такие, в которых рабочие приближаются к продукту их труда, а подчас и к средствам производства. Мне думается, что наибольшее приближение рабочих к производимому продукту произошло в Швеции, в которой с 1932 года у власти находятся социалисты, выведшие эту страну с не самыми лучшими природными условиями на первое место в мире по уровню качества жизни.

Таким образом, при грамотном, научном подходе первым этапом перехода от капиталистического общества к обществу свободных производителей могло бы быть отнятие у капиталиста не средств производства, а права на произведенный продукт и передача этого права самому непосредственному производителю. Такой вывод вытекает, как мы установили, из второй черты капиталиста.