Перестройка как преступление

«Яковлев находился в постоянном страхе. Считал, что ему недолго осталось жить». «Горбачев усилил Яковлеву охрану». Однажды, когда Коротич вместе с Яковлевым шли вдоль Кремлевской стены, Яковлев вполне серьезно сказал Коротичу: «Вероятно, скоро нас здесь всех поставят к стенке и расстреляют».

С большой симпатией Коротич рассказывал мне о Г. Попове и Афанасьеве. О последнем выразился буквально так: «По натуре он настоящий революционер. Я его очень уважаю».

О Ельцине Коротич говорил: «Он был жлоб. Его жлобство проявлялось во всем и было мне противно». Однажды Ельцин предложил Коротичу место во власти. «Но я не мог это принять и отказался». Какое место предлагал Ельцин Коротичу, последний не сказал.

В период президентства Ельцина вместе с ним во власть пришли много «жлобов». «Эти жлобы стали выдавливать нас (деятелей перестройки. — О. П.) из власти». Некоторые «жлобы» говорили Коротичу, что его время прошло и он не популярен в народе. В начале 1990-х Коротич уехал в США²⁴.

Одним из идеологов коротического «Огонька» был воинствующий сионист и масон Натан Эйдельман. Он практически открыто пропагандировал сионистские и масонские идеи, во многих своих статьях занимался открытой пропагандой ненависти к русским. Еще в середине 80-х по всей Москве широко распространялось его нахальное открытое письмо писателю В. П. Астафьеву, в котором он обвинял в бедах евреев рабский русский народ. По его словам, рабство и подавление личности государством — постоянное состояние России. «В рабской стране, — заявлял он, — после революции (так он именовал «перестройку». — О. П.) будет хуже. Чтобы взять под контроль положение дел в стране, нужно активизировать “прогрессивное меньшинство” (под которым он имел в виду евреев и масонов. — О. П.). Активное меньшинство, объединенное идеей личного благосостояния, и владение собственностью позволит в корне изменить Россию». Хорошую отповедь сионисткой демагогии дал писатель Астафьев. Он недвусмысленно заявил сионистам, что Россия в их услугах не нуждается, русские сами найдут лидеров в своей среде и обеспечат развитие России. Что же касается «вины» русских перед евреями, Астафьев напоминает Эйдельману, что его соплеменники находились в лагерях и страдали за свои преступления против России, что евреи пытались решать судьбу русских, не спрашивая на это разрешения.

С самых первых лет деятели «перестройки», блудливо распинаясь о демократии и свободе, по примеру своих предшественников — еврейских большевиков — одни из первых заявили о необходимости закрыть все патриотические органы печати, и прежде всего журналы «Молодая гвардия», «Наш современник» и «Москва». Дальше всех пошел еврейский родственник Хрущева Аджубей. Он предлагал закрыть журналы «Наше наследие», «Родина», «Ветеран», «Трезвость и культура». По примеру большевиков Аджубей предлагал централизовать печать, закрыть районные и отраслевые газеты, а всю бумагу кинуть на развитие «демократических» центральных и областных газет²⁵. Аджубея горячо поддерживал В. Познер, другой потомок видных еврейских большевиков, любивший заявлять, что «беда России в Православии». В 1986—1988 годы многие органы советской печати из еврейскокоммунистических превращаются в сионистские («Московские новости», «Огонек», «Известия», «Московский комсомолец», «Вечерняя Москва» и др.). И телевидение. состав редакций, темы, которые они поднимают, интерпретация событий с сионистских позиций, разжигание национальной розни превращают их в организации борьбы за интересы еврейских националистов и фашистского государства Израиль.

Среди антирусских, погромных органов печати одно из ведущих мест заняла «Еврейская газета» (бывший «Вестник еврейской советской культуры»), главный редактор которой, член КПСС, сионист и русофоб Т. Голенпольский не постеснялся, например, печатно заявить, что Достоевский для евреев — прежде всего антисемит, а затем уже писатель.

В 1988 году в Москву приезжает один из самых одиозных писателей (даже среди сионистов) некто Яков Кедми (Я. Казаков), организовавший подрывную антирусскую организацию «Натива», во главе которой мечтал войти в Москву «командиром оккупационных войск и комендантом кремля», своего рода новым Янкелем Свердловым в новой еврейской революции.

В Шереметьево «великого еврейского героя» Кедми встречали Коротич, Г. Попов, Е. Яковлев и потомок Л. Троцкого Ю. Н. Афанасьев. «Героя» на следующий день принял А. Н. Яковлев.

Глава подрывной организации установил тесные связи со многими крупными деятелями. «Натива» и другие сионистские организации взяли на себя роль «ускорителей перестройки», посредников между космополитическим режимом Горбачева и антирусской коалицией Запада.