Переступая грань

—Да причём тут кабаны? Насколько я знаю, они нападали на жителей деревни. Если не хочешь выполнять свою работу…

—А десяток многовековых деревьев тоже нападали на жителей? – Люций крикнул так громко, что Дарина, державшая в руках чашку с чаем, вздрогнула и облила себя. – Ладно, прости. Давай я дам тебе свою рубашку, а платье пока что отдадим на чистку.

Ведьма совершенно выпала из реальности, обдумывая прозвучавшую информацию. Как бы она не злилась на повелителя, но его срывы её действительно беспокоили. Повелитель, который всегда держал себя в руках, действовал обдуманно и никому не показывал своих истинных эмоций кроме неё, просто не мог сорваться из-за какой-то мелочи.

«Что у него могут быть за серьёзные проблемы, если он отказался со мной поделиться и решил успокаиваться таким методом?», — задумалась Дарина, переодеваясь в спальне Люция, куда он так любезно её сопроводил. И даже не задумываясь о том, что запасная рубашка отчего-то оказалась в руках демона быстрее, чем он успел бы сходить до гардероба. Так же как она не подумала о приличиях, снимая свою одежду. Как оказалась зря. Стоило ей выйти из спальни, как из горла вырвался крик от увиденной картины. Дарина забыла, как дышать, смотря на злющего повелителя, который в данный момент попытался придушить собственного друга.

Услышав вскрик, Шеридан разжал руки на горле уже хрипящего друга. И хотя в его голове до сих пор стояла картина, как его ведьмочка смотрит на Люция и уходит вместе с ним из кабинета, а друг произносит насмешливо на прощание: «Ты слишком долго думал. Она уже сделала свой выбор и не тебе ей мешать», он смог развернутся с совершенно ничего не выражающим лицом к ведьмочке.

—Может, расскажешь мне, чем ты тут собралась заниматься в таком виде? А то боюсь, твой выбор кандидата был несколько недальновиден.

От тихого проникновенного голоса повелителя Дарина сглотнула образовавшийся ком в горле и попятилась назад в спальню. Только сейчас до неё дошло осознание всей ситуации, в которой она оказалась. Отнекиваться, одетой только в одну мужскую рубашку, и говорить, что все не так, было бессмысленно. Несмотря на всю злость на Шеридана, на то, что ведьма решила забыть о своих чувствах, ей стало стыдно, и она вспыхнула, что придало ещё большей уверенности повелителю в своих неправильных выводах.

—Ведьмочка… — угрожающе прошипел повелитель, но был перебит выкриком.

—Шеридан! Я всего лишь разлил на неё чай. – Люций смог подняться, только голос звучал хрипловато. – Дарина пришла рассказать, что знает, кто стоит за покушениями. По-тихому от организатора избавится не получиться.

«Возможно это только отговорка, но так хочется поверить», — повелитель глубоко вздохнул и сказал, не оборачиваясь, но уже вслух. – Прикажи Милли все оформить и возьми с собой Адамиди на случай неприятностей.

—Как прикажите, мой повелитель, — Люций вернул свой невозмутимый вид, словно его только что не пытались убить, и он не без ехидства закончил. – На этот раз ты ошибся, а ведь в следующий раз это могу быть совсем не я.

Шеридан только скрипнул зубами, заходя в спальню и закрывая за собой дверь, тем самым отрезая все пути отступления для своей ведьмочки.

—Поговорим?

—О чём Шери? – Дарина не узнала свой собственный дрожащий голос и на негнущихся ногах дошла до кровати, чтобы присесть.

—О том, что ты моя ведьмочка, — произнёс с ухмылкой и жёстко закончил, — и только моя.

—То, что ты меня воспитал, не даёт тебе право…

—И ты меня любишь, — он не спрашивал, а утверждал, и Дарина поняла это сразу, только вот обида всколыхнулась, и она гордо вздёрнула подбородок вверх.

—Нет!

Ответом, ей был тихий и, как показалось девушке, обидный смех.

Шеридан смотрел на нахохлившуюся девушку и не смог сдержать смех. То, что она собралась всё отрицать было не удивительно. Сейчас, когда его отпустила злость, и он понял, что Люций на свой страх и риск решил побыть катализатором в их отношениях, принесло также и понимание того, что он долго бы ходил вокруг разговора и мог действительно упустить своё сокровище, которая до сих пор обижается на него и, судя по её виду, она и слушать его не хотела. Поэтому он сократил итак небольшое расстояние между ними и подхватил её на руки, присел на кровать, устраивая Дарину на своих коленях.

—Любишь, — и прежде, чем она начнёт снова всё отрицать, накрыл её губы своими.