Пересыхающее озеро

— Ты должен оставить меня в покое, — заявил голос, который он мгновенно узнал. Он был ему отлично знаком, особенно когда его владелец находился в таком состоянии.

— Так и поступлю, — проговорил Эрленд.

— Да уж, будь так добр, — ответили в трубке. — Ты должен оставить меня в покое. Прекрати совать нос в мои…

Эрленд отключил телефон. Однако заглушить голос было значительно труднее. Одурманенный наркотиками, гневный и омерзительный, он эхом отдавался в его голове. Его обладательница наверняка сейчас забилась в малоприглядную конуру с каким-нибудь типом вроде Эдди, который вдвое старше ее. Эрленд старался не думать о том, какую жизнь ведет его дочь. Он многократно пытался помочь ей, делал все, что в его власти, и не знал, какие еще шаги можно предпринять. Отец оказался бессилен против своей дочери-наркоманки. Когда-то он пытался разыскивать ее. Бегал по городу в поисках Евы. Поначалу Эрленд говорил себе, что если она просит оставить ее в покое, это значит: «Приди и спаси меня». Больше он так не думал. Ему надоело, и он хотел бы ей сказать: «Хватит. Разбирайся сама».

Ева переехала жить к отцу на Рождество. Она снова начала принимать наркотики после короткой паузы, когда, потеряв ребенка, пролежала в больнице. Вскоре после новогодних праздников Эрленд почувствовал в ней нервозность, дочь снова стала периодически исчезать на разное время. Он отыскивал ее, приводил домой, но на следующий день Ева снова исчезала. Так продолжалось до тех пор, пока он не перестал гоняться за ней и не осознал, что его действия мало что могут изменить. Это ее жизнь. Если она сделала такой выбор, ее дело. Он больше ничем не может помочь. В течение двух месяцев или больше от нее не было никаких известий, а потом Сигурд Оли получил молотком по плечу.

Эрленд вышел во двор. Перед ним предстали руины чьей-то жизни. Он снова принялся размышлять о человеке с «Фолкэном», о женщине, все еще ждущей любимого мужчину. О своей дочери и сыне. Посмотрев на вечернее солнце, Эрленд вспомнил о пропавшем брате. О чем тот думал, занесенный снегом?

О холоде?

О том, как хорошо вернуться домой, в тепло?

На следующее утро Эрленд отправился к женщине, которая по-прежнему ждала своего друга на «Фолкэне». Была суббота, и она не работала. Инспектор предупредил о своем визите, и она приготовила кофе, хотя он настоятельно просил ее не беспокоиться. Они снова расположились в гостиной. Женщину звали Аста.

— Вам и в выходные приходится выходить на службу, — заметила хозяйка, добавив, что она сама работает на кухне в Национальной больнице в районе Водопадной бухты.

— Да, всегда есть какие-то дела, — подтвердил Эрленд, не вдаваясь в подробности. Он мог бы отдыхать в эти выходные, но история с «Фолкэном» не давала ему покоя. Детектив испытывал странную необходимость раскопать дело до конца, сам не зная почему. Возможно, из-за женщины, сидящей перед ним, которая всю жизнь проработала на малооплачиваемых должностях и прожила свой век в одиночестве. На ее утомленное лицо наложился отпечаток несчастливой жизни, точно радость прошла мимо ее дверей. Как будто Аста все еще надеялась, что мужчина, которого она когда-то любила, снова вернется к ней, как это было в прошлом, обнимет ее, расскажет о своем рабочем дне и спросит о том, какие у нее новости.

— Когда мы разговаривали с вами в прошлый раз, вы выразили уверенность в том, что существование другой женщины исключено, — начал Эрленд осторожно. Он долго сомневался, прежде чем прийти сюда. Ему не хотелось разрушать воспоминания, которые у нее сохранились о том человеке. Омрачать то немногое, что осталось. Он уже много раз видел, что происходит, когда приходишь в дом к преступнику. Жена смотрит на полицейских как на полоумных. Дети прячутся за матерью. Почва уходит из-под ног. Мой муж?! Торгует наркотиками?! Вы с ума сошли?!

— Почему вы спрашиваете об этом? — заволновалась Аста в своем кресле. — Вам что-то известно? Вы что-то нашли? Что-нибудь новое?

— Нет, ничего, — успокоил ее Эрленд. Резкость в ее голосе несколько смутила его. Он рассказал ей, что съездил к Харальду и нашел «Фолкэн», который хранится в гараже в пригороде Копавог, и что он также побывал на заброшенном хуторе около Мшистой горы. Однако исчезновение ее приятеля по-прежнему остается полной загадкой.

— Вы говорите, что у вас нет ни одной его фотографии, никаких совместных снимков, — продолжал Эрленд.

— Да, это так, — подтвердила Аста. — Мы не очень долго были знакомы.

— Так что, когда об исчезновении объявили по телевидению и в газетах, никакого изображения не показали?

— Нет, но описание было довольно точным. Они собирались использовать фотографию на водительских правах. Сказали, что всегда остается дубликат снимка, но в конце концов не нашли его. Будто он им не оставил своей фотографии или же они ее потеряли.

— А вы когда-нибудь видели его права?

— Права? Нет, по-моему, нет. Но почему вы спросили про другую женщину?