Перевал

— Все путем, — сказал дед, — подготовка нужна. Оказывается, велели губернатору отыскать Полуехтова и вернуть в столицу. Да еще вернуть с кассой. Почему так произошло? А вы на дату поглядите. Прошло-то два года, пока спохватились. Представьте себе — Анна померла, Остерман из фаворы выпал, пришла к власти молодая царица Елизавета, которую собственное здоровье пока не беспокоило. И забыли в суматохе о нашем секунд-майоре. А он живет. Инструкций не имеет, ждет. И не знает, что живая вода объявлена обыкновенной.

— Моя бабушка, — вмешалась Глафира, — полагала, что приказ возвращаться был, только Иван его разорвал.

— Заваруха была, понимаешь, заваруха! — сказал дед. — Может, никому и дела не было до Полуехтова? А сам он на Елене женился.

— На ком? — спросила Элла Степановна.

— А вы в кружевную артель загляните, там два портрета висят. Один портрет — секунд-майора, а второй — Елены, ясно?

— Так она же возлюбленная Вени! — догадался Андрюша. — Точная копия Ангелины!

— Ничего удивительного, — сказал дед. — От ихней любви каждый второй в нашей деревне произошел.

— Кто она была? — спросила Элла.

— Местная, полагаю, — сказал дед. — И в заимке люди жили, а из Сотьвинска мужики приехали, дорогу строили, дом царицы. Я так полагаю, что и некоторые солдаты семьями обзавелись.

— Они очень друг друга любили, — сказала Глафира. — Про это у нас в деревне даже песни поют. И детей у них трое родилось: Петя, Константин и Елизавета.

— Но! — Дед сделал паузу. — Такой союз неизбежно должен был обернуться трагедией. Это точ-на! Почему? Из-за зверских социальных условий, которые царили в те времена. Кем был секунд-майор? Он был дворянин. А Елена? Крестьянская дочь, низшее сословие. Нельзя было им обвенчаться. И предполагаю я, что жили они здесь в счастье, но в тревоге, что это счастье кончится.

— Чего предполагать, все знают, — сказала Глафира. — Про это песни сложены. И дети их были незаконными, и разлука их ждала…

— Неминуемая, — подхватил дед. — Не исключено, что у секунд-майора и другая семья была… Так вот, из отчета губернатора следует, что он получил в сорок втором году предписание отыскать секунд-майора с командой, вернуть его, а если он, случаем, преставился…

— То есть помер… — пояснил Коля.

— Тогда… Коля, не перебивай, уши оторву… Тогда доставить в Петербург кассу, тринадцать тысяч рублей золотом и серебром, выделенные секунд-майору на приготовление к царицыному приезду.

— Так много? — удивилась Элла.

— Еще бы. Дорогу построить, дом, удобства… Ладно, что губернатор делает? Как и все губернаторы — отдает приказания. Шлет запрос из Тобольска в Екатеринбург, откуда едет человек в Нижнесотьвинск. Что за майор у вас, что за касса? Почему ничего не знаю? Губернатор-то новый был, а Ручьи от Тобольска ой как далеко! Из Нижнесотьвинска ему сообщают — есть такой секунд-майор, живет с крестьянской девкой в деревне, детей прижил, хулиган с точки зрения дворянской морали, а деньги, наверное, все растратил.

— А он не растратил, — сказал Коля, — он их в пещере спрятал.

— Что за чепуха! — возмутился дед. — Секунд-майор на них дом построил, дорогу проложил, четыре года солдат содержал — откуда деньгам быть? Не смей клеветать на своего предка!

— Он их спрятал, это все знают, только найти нельзя. Их привидение охраняет.

— Мне тоже говорили, — сказала Глафира.

— Глафира, окстись! — Дед кипел негодованием. — Не уподобляйся корыстному и наивному Василию!

— А ваша теория? — спросила Элла.

— Не теория, а уверенность. Эти деньги в Нижнесотьвинске подрядчики растащили. Майор-то человек военный, прямой, в тонкостях финансовых совершенно не разбирается. Но кто ему поверит, если даже вы, можно сказать, родные люди, не доверяете!

— Дальше, дальше! — воскликнула Элла.

— Все по порядку. Шлет тогда губернатор майору приказ прибыть немедля для отчета с кассой и солдатами. А майор не отвечает. Тогда губернатор направляет в Ручьи военную команду с поручиком во главе. Как узнал секунд-майор о приближении команды…

— Ia этом песни сложены, — сообщила Глафира и вдруг запела со слезой, с чувством:

И собирается ясный сокол во лесную чащу, И молвит ясный сокол молодой жене…

— Да не плачь, молодая жена, да не лей понапрасну слез! — подхватил дед. И тут же оборвал себя, заговорил строго, деловито, прозой: — Воинская команда секунд-майора в деревне не застала. Ушел он в лес и не вернулся. Сгинул.

— Может, убежал? — предположил Андрюша.

— Нет, погиб он, это точ-на. Ворон Гришка прилетел, у Елены дома жил. Ворона этого он птенцом подобрал, выходил, всему научил, ну словно собака Гришка у него был. Никогда с ним не расставался… Солдат повязали, в колодки забивали, деньги искали, всю землю перерыли. Губернатор отчет послал в Петербург — нет майора, нет кассы.

— Он к своему кладу пошел, — сказал Коля. — Его в пещере задавило. Вот он теперь и ходит привидением. Место знает, да не хочет показывать.

— Есть такое суеверие, — сказал дед. — Верят некоторые в привидение секунд-майора.

— А вы? — спросил Андрюша.