Перевал

Сейсмолог, захватив моток троса, спускался к воде, и Павлыш все внимание сосредоточил на том, чтобы не дать ветру снести флайер в сторону. Сандра, раскинув руки, покачивалась на волнах, словно в люльке, и казалось, что ее движения осмысленны.

Гогия вцепился одной рукой в лестницу, другой старался подвести под Сандру петлю. Это ему не удавалось. Павлыш пожалел, что не может оставить управление. Он сделал бы все проще и быстрей. Видно, Гогия никогда не занимался альпинизмом. Трос снова сорвался, сейсмологу не хватало руки, чтобы завести его за плечи Сандры. Павлышу показалось, что волны отчаяния, охватившего сейсмолога, достигают кабины флайера.

И в этот момент птица-биоформ решилась на рискованный шаг. Она мягко и быстро спланировала против ветра и, улучив момент, когда Сандра скользила по внешней стороне волны и ее тело выступило наружу, схватила клювом петлю троса и мгновенно завела ее за плечи Сандры.

— Тяни! — закричал Павлыш сейсмологу.

Тот с трудом удерживал равновесие на лестнице, но сразу потянул, петля скользнула ниже и охватила Сандру за локти. Птица с трудом умудрилась ускользнуть от следующей волны. Когда она пролетала над флайером, Павлыш заметил, что передатчик она все же сбросила. Павлыш поднял вверх большой палец, и птица резко пошла в небо.

Вдвоем с Гогией они втянули Сандру в кабину. Прошло двадцать минут с отлета.

Динамик надрывался, требовал сведений, спрашивал, что происходит.

— Говорит Павлыш, — включил он передатчик. — Сандру мы подняли на флайер. Она без сознания.

— Слушай, — сказал Димов, — Сандру не трогайте. Наденьте ей кислородную маску и накройте ее чем-нибудь теплым.

Сейсмолог достал запасную маску и баллон. Глаза Сандры были закрыты, лицо казалось голубым. Сейсмолог убрал с лица Сандры мокрые волосы и стал прилаживать кислородную маску. Его руки чуть дрожали. Павлыш шел к убежищу на бреющем полете. Впереди как маяк поднимался столб дыма. Птица летела сверху, почти не отставая от флайера. Рация была включена, и Павлыш слышал, как Димов приказывает катеру оставаться в том районе и к острову не возвращаться.

Пфлюг ждал их на самом берегу залива. Закутанную Сандру осторожно вынесли из флайера и бегом перенесли к куполу. Люк был открыт, и через минуту Сандра уже лежала на столе. Димов ждал их в хирургическом халате и перчатках. Диагност был включен, и его щупы чуть дрожали, покачиваясь над столом.

— Будете мне ассистировать, — сказал Димов Павлышу.

У рации стоял Нильс.

— Все в порядке, — говорил он, — не волнуйся, Эрик. Ты же знаешь, если Димов сказал…

Сандра спала. Дыхание ее стало ровнее. Лицо покраснело, капельки пота блестели на висках.

— Что с ней случилось? — спросил Павлыш.

— Сработала предохранительная система. Если организм работает на пределе и создается опасность для жизни, она впадает в состояние, похожее на летаргический сон. Пока мы можем только предполагать, что подводники попали в землетрясение на глубине. Сандра смогла вырваться наружу, хоть и была ранена. У нее сломаны три ребра, обширное внутреннее кровоизлияние. Она плыла к базе, но ее силы иссякли. Значит, ей оставалось лишь подняться на поверхность. Утонуть Сандра не могла: когда она на жаберном дыхании, легкие служат как воздушный пузырь. Метаболизм замедлился в несколько раз. Как только она потеряла сознание, ее вынесло на поверхность океана.

Сандра очнулась сразу, боли она не чувствовала.

— Димов, — сказала она с трудом, — ребят завалило…

— Спокойно, не волнуйся, девочка, — сказал Димов.

— Мы были в Синем гроте… начало трясти… Я была в стороне. Стас сказал, что ранен… Прости, Димов, Эрик знает?

Павлыш протянул Димову шарик-ампулу. Димов приложил ее к руке Сандры, и жидкость вошла в кожу.

— Ты можешь дать координаты?

— Да, конечно, я спешила… меня, наверное, отнесло в сторону… двадцать миль у юго-западу от острова, группа рифов, два поднимаются над поверхностью…

— Знаю, — сказал Пфлюг, — месяц назад мы с Ваном туда летали.

Сандра уснула.

— Нильс, вызови Вана. Он должен помнить об этих скалах.

Но сначала в динамике возник голос Иерихонского.

— Как Сандра?

— Сандра спит, — ответил Нильс. — Чего ты беспокоишься? Димов сказал, что все в порядке, а ты беспокоишься…

Купол содрогнулся, земля на мгновение ушла из-под ног, и диагност откатился от стола, натянув провода и щупы. Сандра застонала. Димов кинулся к столу, возвращая диагност на место и прикрывая телом Сандру, будто опасался, что сверху посыплются камни.

— Что? Что там у вас? — крикнул Иерихонский тонким голосом.

— Ничего особенного, землетрясение продолжается, — сказал Нильс. — Где Ван?

Иерихонский, передавая микрофон Вану, сказал:

— Они не представляют, каково мне здесь, когда ничего не можешь поделать.

И его голос пропал, растворился в тишине купола.

— Ван, — произнес Нильс, — ты знаешь две скалы в двадцати милях к юго-западу от убежища?

— Что-то не припомню. Мы примерно в этом квадрате. Но не помню. На карте их нет?

— Мы же месяц назад туда с тобой летали! — сказал Пфлюг.

— Прости, Ганс, — спокойно ответил Ван. — Месяц назад мы с тобой летали к северу от Станции. Ты собирал свои ракушки.