"Перевал Дятлова". Компиляция. Книги 1-9 (СИ)

Буквально секунда понадобилась казначейше группы, чтоб прийти в себя. Она громко хмыкнула, а затем вывернулась из-под моей руки, при этом не забыв стрельнуть глазами в сторону Жорика. Наверное, после ситуации с Тибо опасалась, что честные комсомольцы донесут Блинову про её обнимашки с посторонним мальчиком. При этом по растерянности, мелькнувшей в глазах, было заметно: Людочка не может понять, шучу я, или всерьёз выражаю свою симпатию.

— А, скажи, душа моя, мы тут ночевать остаёмся, или как? Хотелось бы, конечно, с ночёвкой… — продолжал я заигрывать с Симпатягой, боковым зрением отслеживая Зину, которая с места не двигалась, стояла, наблюдала за происходящим.

— А что, Костик, уже устал? Не выспался? — фальшиво удивилась Людочка, подхватив мою игривую интонацию. — Ещё маршрут не начался, а ты уже привал требуешь.

— Эх, звезда очей моих… — я доверительно наклонился к девушке, сокращая дистанцию. — Да разве выспишься, когда рядом такие красавицы ходят?

Люда смущённо хихикнула, но расцвела довольной улыбкой. Вот и чудно, лёд начал таять. В её глазах больше не было презрения. Зато оно появилось в глазах Зиночки. Я успел оценить этот факт, бросив короткий взгляд в её сторону.

— За тобой готов идти хоть на край света без сна и отдыха. Но есть обстоятельства непреодолимой силы…

— Что за обстоятельства такие? — нахмурилась девушка, окидывая меня взглядом. — Костя, ты что, плохо себя чувствуешь?

Ответить я не успел, в разговор встрял Кривонишенко, которому, видимо, надоело наблюдать за нашими игрищами.

— Жрать он хочет, вот и все обстоятельства, — сообщил Жорик с мрачным лицом Симпатяге. — А ты уши развесила…

Людочка звонко рассмеялась. Уж не знаю, что её так развеселило. Если Кривонищенко хотел испортить момент, то ничего у него не вышло.

— Жрут, Жора, свиньи, — усмехнулся я студенту. — А мы с Людой кушать будем. Вкусно и много, если повезёт. А потом отдыхать, да, душа моя?

С этими словами я подхватил девушку под локоток и аккуратно потянул подальше от оскорблённого и покрасневшего Георгия.

Далеко увести не успел. Навстречу нам вывернули Дятлов и Блинов. Юрий светился, как начищенный самовар, а вот Игорь наоборот, отчего-то вернулся хмурым и невесёлым.

— Ну что? Едем дальше? Машина будет? — поинтересовался Дорошенко.

Он только что выбрался из автобуса, проверял все ли вещи забрали. Судя по его пустым рукам — выгрузили всё.

— Нет. Собирайтесь, идём в гостиницу, — хмуро откликнулся Дятлов.

Поскольку разгрузка завершилась, народ шустро подтянулся к нашей компании. Студенты кучковались, ожидая дальнейших указаний. Блиновские стояли чуть в стороне, а дятловцы, наоборот, сгрудились тесным кружком.

— Что-то случилось? — поинтересовался невозмутимый Рустэм.

— Ночуем здесь. На маршрут выдвигаемся утром, — коротко бросил Игорь.

— Что за ерунда? — встрял Золотарёв.

Ну а как же, он просто не может, видимо, не вставить свои пять копеек в любой разговор.

— Так надо, — многозначительно, но совершенно непонятно ответил Дятлов. — Разбирайте вещи, пошли заселяться. Для нас нет транспорта. На лыжах идти поздно. Скоро стемнеет.

— Как это нет? — искренне удивился Рустэм.

— Вот так. На сегодня машины нет, — раздражённо ответил Дятлов.

А потом схватил два рюкзака и решительным шагом направился к невысокому облезлому зданию с вывеской «Дом колхозника».

Глава 14 О песнях и переживаниях

— Не понял… А гостиница где?

Я покрутил головой, пытаясь сообразить, почему Дятлов упомянул отель в советском варианте, а сам пошёл к какому-то сельскому клубу. Хотя, мне кажется, и на сельский клуб это здание не тянуло. Просто какая-то изба. И когда я использую слово «изба», то вовсе не хочу блеснуть знаниями синонимов слова «жилище». Потому что это и правда была самая настоящая изба, только чуть больше стандартного деревенского дома. Сложенная из брёвен, с тремя мутными окнами по фасаду, с крыльцом в несколько ступенек и козырьком в виде крыши скворечника.

— Замирякин, ну, ты и шутник! — Кривонищенко хохотнул, а затем отвёл назад руку, собираясь хлопнуть меня по спине.

Тем самым он, видимо, планировал продемонстрировать признание моего чувства юмора. Но в последнюю секунду передумал и грабельку свою быстро убрал. Наверное, вспомнил предупреждения про перспективу отхватить люлей.

— Вот же гостиница, — Жорик ткнул пальцем в тот самый «Дом колхозника», где за дверью скрылся Дятлов.

Я с недоверием посмотрел на Кривонищенко. Глумится? Мстит мне за недавний разговор?

Однако все дятловцы с рюкзаками наперевес и мешками в руках потянулись к крылечку избы. Судя по коллективной миграции студентов, ни черта это не шуточки.

— Ну, да… — я покачал головой, тяжело вздохнул, окинув взглядом место предстоящей ночёвки. — Хилтон, конечно, мы не ждали, но на такое «счастье» тоже не рассчитывали… Впрочем, лучше уж здесь, чем на очередном вокзале…

Так как все мои товарищи уже вошли внутрь, мне тоже пришлось двинуться в сторону «Дома колхозника». Названия, конечно, в Союзе были говорящие. Без громкого пафоса, конкретные. Дом? Дом. Колхозника? А то! Всё соответствовало заявленному.