Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на советском Урале

Известно, что на самой заре «атомной эры» советские власти использовали в качестве полигона ядерных испытаний район с центром, имеющим координаты 64°00′ с. ш. и 55°00′ в. д. Это юг Коми АССР, верховья р. Нем. Впервые американцы сообщили о существовании там полигона в пресс-релизе Atomic energy commission (АЕС) Министерства энергетики от 26 октября 1954 г. Американские средства технической разведки зарегистрировали там по крайней мере 7 атомных взрывов, осуществленных в период с середины сентября 1954 г. по февраль 1956 г. (с 8-го по 14-й ядерные взрывы в истории СССР). В принципе, это не очень далеко от перевала Дятлова, примерно 200 км западнее, только через Уральские горы перевалить надо. Так что определенная логика в том, чтобы подозревать возможность ядерного взрыва в районе Отортена, вроде бы есть. Однако противники этой версии резонно указывают на то, что с 3 ноября 1958 г. по 1 сентября 1961 г. Советский Союз не проводил никаких ядерных испытаний, поскольку соблюдал мораторий на таковые. Мораторий был обоюдным с США, и его соблюдение контролировалось техническими средствами обеих стран. Факт ядерного взрыва на Северном Урале скрыть не удалось бы даже в случае его малой мощности — американцы уверенно регистрировали взрывы всего в несколько килотонн (например, взрыв 29 июля 1955 г. мощностью 5 кг или 2 февраля 1962 г. мощностью в диапазоне 10–20 кт).

За послевоенное время Советский Союз ни разу не был изобличен в нарушении принятых на себя обязательств по ограничению или контролю вооружений. Нет никаких оснований подозревать, что 1 февраля 1959 г. Хрущев вдруг почему-то решил совершить единичное нарушение серьезнейшего международного обязательства и санкционировал маломощный ядерный взрыв вне военного полигона. Никаких политических дивидендов, никаких технических прорывов подобная глупейшая для любого политика выходка не сулила. Кроме того, ядерный взрыв привел бы к более или менее равномерному радиоактивному заражению одежды всех членов группы, чего на самом деле не наблюдалось. Да и сами тела погибших оказались бы заметно радиоактивными, так как погибшим пришлось бы некоторое время вдыхать продукты распада, переносимые пылью, золой и влагой. А радиационного поражения внутренних органов, прежде всего легких, физико-техническая экспертиза, как нам в точности известно, не зафиксировала.

С доказательствами факта испытаний пресловутой «вакуумной» бомбы (боеприпаса объемного взрыва) дело обстоит даже хуже, чем с ядерным взрывом. Прежде всего, такой тип боеприпасов появился значительно позже — в конце 1960-х гг. Но даже не это главное, в конце концов, можно предполагать отработку некоего неудачного прототипа. Самое существенное возражение против испытаний сводится к тому, что тела пострадавших неизбежно должны были бы нести следы тяжелых повреждений, обусловленных баротравмами и воздействием высокой температуры. Как известно, ничего этого не отмечалось. Кроме того, взрыв сверхсекретного боеприпаса вне полигона лишает такие «испытания» всякого смысла. Задача натурного испытания любого оружия заключается как раз в том, чтобы обнаружить и зафиксировать его существенные свойства, сравнить по критериям эффективности с аналогами и на практике проверить заложенные конструкторские и технологические решения. Понятно, что единичный взрыв в глухой местности задач этих не решает в принципе. А потому не могли военные проводить такие испытания в нехоженых горах Северного Урала.

Из той же серии крайнего «инженерного кретинизма» предположение о падении на склон Холат-Сяхыл некоей испытательной авиабомбы большого калибра. Мол, бомбу сбросили в темноте, та упала выше по склону, прокатилась по палатке и стабилизатором причинила травмы Тибо, Золотареву и Дубининой. А взрыва не произошло, потому что боеприпас был испытательным, без начинения ВВ. Смеяться не надо — этот бред совершенно серьезно обсуждался на одном из форумов, и, поскольку его участники сомневались в том, что у авиабомбы имеется «хвост», самодеятельный автор этой ахинеи приложил даже эскиз бомбы со стабилизаторами. А когда автор настоящего исследования, стараясь не обидеть участников обсуждения, вежливо предложил им задуматься о разнице между пластической и упругой деформациями, его просто не поняли. Однако это только в анекдотах про «резиновую бомбу, сброшенную на Китай» бомбы прыгают и скачут. В случае падения такого боеприпаса на склон Холат-Сяхыл он попросту выбил бы в грунте воронку, смял свою тонкостенную оболочку и никуда бы не покатился. Застрял бы банально в грунте. Даже на сантиметр не сдвинулся бы. Такая бомба могла причинить вред группе Дятлова лишь угодив непосредственно в палатку, чего, как мы знаем, не происходило.