Перевал «Сломанных», Марс

Элайва сообщила, что несложно. Он смотрел на рыбку что гибко играла телом ритм восходов и заходов красного «солнца» и жёлтой «луны». В какой-то момент ритм совпал с его ритмом дыхания, и он задремал, прикорнув к тёплой стенке «пещерки».

Он спал, но он жил во сне дальше проживая все перипетии дня и детали вопросов, взволновавших его.

Он стоял перед темным провалом в синих скалах, выступающих из склона красной дюны. В глубине провала искрились голубоватыми искрами массивные ледяные стены. Он не шагнул в него, а моргнул чернотой как при отхлесте и увидел проявление вокруг него вертикальной шахты, уходящей куда-то вниз к центру ядра Марса. В центре на подвесках плавно и эластично пульсировала ярко-зелёным светом пирамида. На теле пирамиды распласталась, греясь свитая из трех тел змейка с шестигранной «головой» мегавируса.

Она показалось ему червячком, и он потянулся раздавить ее пальцем, но не успел- свет внутри пирамиды полыхнул верх и потёк живыми потоками как будто дерево начало расти от ростка вверх ветвясь и укрепляясь в стволе и ветвях. Перед ним из глубин Марса в космос начало вырастать гигантское зелёное древо.

– Древо Жизни! – всполохом осознал он, смотря на ярко-зелёное свечение потоков проростков, ответвлений и ветвей растущего древа. На ветвях древа распускались цветы, быстро отцветающие и набухающие телами плодов. Только плодами были маленькие детёныши существ. Были там и странники, и люди, и живые корабли, и мегавирусные змейки, и ещё множество милых, непонятных и страшноватых детёнышей существ. Детёныши быстро вырастали, взрослея и сами давали множество отростков ветвей древа с новыми цветами и плодами-детёнышами новых неизвестных ему существ. Удивительно, что маленькие карлики порождали гигантов, а те в свою очередь деградировали в незаметных существ. Дерево росло и росло ввысь ветвясь, и свиваясь множеством кряжистых ветвей и ему показалось что это растут галактические волокна вселенной. Зелёный свет пульсировал в них оттенками и яркостью то вспыхивая, то погасая в каждой ветви и стволе создавая глобальную игру света и тьмы. Ему казалось, что он танцует и слышит чувственную и безмерно-глубокую музыку. Два смелых шага вперёд и один спокойный назад: раз и два – вперёд-вверх к свету, и три – назад-вниз во тьму. Всполохи и движения звуков напоминали биения их сердец во время занятия любовью и одновременно крики умирающих на войне существ на восходе пламенных разноцветных солнц неизвестных планет. Смерть и Любовь, Жизнь и Увядание переплетались в гармонических сладостных вскриках и стонах боли.